Алексей Строганов - Шелби

– Леди Дада, – наконец-то отошла от стресса, ахнула собравшаяся толпа.

Полицейский приложил руку к фуражке. Леди Дада на ходу поцеловала его в губы, и вся компания скрылась в ГУМе.

Внутри, на второй линии, компанию встретил Павел. Он поцеловал Леди обе руки, набросил ей на плечи плащ из блестящей материи и щёлкнул пальцами. Четвёрка маленьких барабанщиков взяла диву в квадрат. Палочки сухо отсчитали четыре удара и пустили потоки дроби в стеклянный купол здания. Леди в сопровождении свиты и растущей, как снежный ком, толпы зевак двинулась к фонтану. ГУМ огласился криками: «Она здесь! Она приехала!» На всех этажах люди салютовали Леди поднятыми руками с телефонами. В момент, когда процессия достигла фонтана, стеклянный купол здания сотрясался от бесконечного «Да. Да. Да».

***

Павел втянул Машу в самый центр толпы, поставил перед Леди Дадой:

– Можно работать.

Машу тут же толкнули в плечо, резкая боль от удара в щиколотку выдавила стон. Леди посмотрела на Машу сверху вниз, улыбнулась уголками губ, подбадривая.

– Леди, вы первый раз в Москве, ваши впечатления? – английский Маши пошёл свободно с первого звука.

– Да. В Москве много красивых людей. Я люблю красивых. Да. Значит, я люблю Москву. Да.

– Леди, что вы надеетесь найти в России?

– Я давно всё нашла. Да. Я приехала, чтобы оставаться странной. Да.

– Число ваших фанатов за последние сутки увеличилось на два миллиона…

– О, папарацци!

Леди резко отвернулась от Маши, складки плаща выпустили веером ароматы пачули и мускуса, заставили окружающих отступить. Рядом с Леди оказался человек неуловимого пола. Леди взяла его за подбородок, притянула к себе, наградила долгим поцелуем.

– Здесь я бессильна, он уже нашёл свою любовь. Да, – Леди переключилась на плохо одетого, плешивого мужчину. – Он смотрит на меня слишком пристально. Он высасывает взглядом мою жизнь. Да. Утопите его в этом прелестном фонтане.

Пришельцы в масках схватили плешивого, раскачали за руки, за ноги и бросили в фонтан. Леди подошла к девушке в простом ситцевом платье, погладила её по щеке.

– Какой образ… – и тут же переключилась на семейную пару, одетую в тяжёлые чёрные пальто: – Пора сменить мелодию.

Плешивый мужчина вывалился из фонтанной чаши, с трудом отплевался, но подняться на ноги не смог, остался стоять в луже на четвереньках.

Леди присела на корточки, наклонилась к нему:

– Жизнь искупала тебя в несчастьях, не отчаивайся, у тебя есть я. Да.

Машу опять толкнули, прислонили спиной к парню в золотой полумаске. Тот втянул носом воздух и сказал на чистом русском:

– Мандарин, груша… Тюльпан?

Маша хотела ответить, что он угадал, что это Лена, замечательная подруга, подарила ей духи, редкую, эксклюзивную вещь, но её спина пошла мурашками, ощутив приятную силу движения крепких мышц, колени дрогнули, и сухое горло подвело, не выпустило слова. Люди вокруг пришли в движение. Маленький лохматый иностранец заехал круглым футляром в лицо, извинился по-английски, с американским акцентом. Маша встала на цыпочки, потянулась в слабой попытке разглядеть глаза над золотой маской, но смогла только уловить крепкую имбирную смесь, как всё вокруг неё пришло в движение: Павел показал охраннику с белым проводом на часы, вместе они увлекли Леди к выходу на площадь, толпа поклонников устремилась за ними, скандируя бесконечное «Да. Да. Да». Маша, оператор и лохматый американец сцепились руками, сопротивляясь толпе, но всё было напрасно – крутящаяся дверь заглотила их и провернула.

***

На площади, у выхода из ГУМа, курили двойники Брежнева и Сталина.

Брежнев сбил пепел с сигареты на тротуар, разгибая пальцы, убеждая генералиссимуса:

– Грех было не купить такую тачку. Движок М275, двенадцать цилиндров, ручная сборка, подпись мастера есть, пробег – семьсот тысяч.

– Выработка должна быть однозначно. Блок тебе придётся гильзовать…

Сталин не успел продолжить, дверь ГУМа провернулась с шипением, отвлекла.

Леди Дада, сверкая нитями жемчуга, прошла мимо, качнула голыми бёдрами, бросила по-русски: «Неудачники». Дверь завертелась как бешеная, выплёвывая людей пачками. Брежнев кашлянул, просунув ладонь между ног, подтянул брюки, в недоумении посмотрел на своего коллегу. Бровь Сталина изогнулась курской дугой, проводила диву долгим взглядом.

Леди пересекла площадь, остановилась у низкой цепи ограждения. Один из двух полицейских бешено зашептал в рацию. Со всех сторон подходили толпы зевак.