Татьяна Крылова - Жители маленького городка

– Вот тебе и на… А я как же?

Лидочка пожала плечами. И как раз в этот момент Марку Львовичу позвонила супруга.

"Так-с, с этим управились. Теперь надо отменить встречи", – сохраняя внешнее спокойствие, с улыбкой подумала девушка.

Перед новыми глухими воротами в новом кирпичном заборе, за которым красовался новый трехэтажный кирпичный дом, остановился новый черный Mercedes. Водитель покинул свое место, обошел вокруг автомобиля и открыл дверцу переднего пассажирского сиденья.

– Прибыли? – послышался вопрос из открытой дверцы.

– Так точно, Иван Борисович. Заречная улица. Дом двадцать пять, – ответил водитель.

Из автомобиля вылез и встал рядом с водителем мужчина лет сорока, весьма подтянутый, приятной наружности, стриженный на столичный манер, одетый по моде. При первом взгляде на него он производил впечатление крайне порядочного человека, впрочем, как и большинство людей без чести и совести.

Привычным движением подтянув галстук, мужчина оправил полы пиджака и огляделся по сторонам. На лице его забрезжило подобие улыбки.

Улица пришлась ему по душе. Насколько понимал новый мэр, Заречная улица была окраиной правобережной части маленького городка. И хотя на ней давно никто не строился, не считая нового мэра, все дома выглядели ухоженными и вполне современными. Не было обветшалых крыш и стен, заборы стояли ровно, словно почетный караул перед аккуратными палисадами. И, очевидно, именно поэтому покосившаяся ржавая табличка с наименованием улицы и номером дома на новом здании выглядела крайне вызывающе.

Иван Борисович поморщился. Он едва сдержался, чтобы не сделать шаг и не сорвать собственноручно этот кусок древнего металла. Однако такой поступок мог сыграть с ним злую шутку. Он в этом маленьком городке человек новый – новая метла, так сказать. "У всех на виду, не всем по нраву". И пока доподлинно не будет известно, кому именно и чем он может не угодить, Иван Борисович предпочел бы соблюдать самый жесткий нейтралитет в любых вопросах.

Пока новый мэр осматривался на новом месте, его водитель закрыл дверцу переднего пассажирского сидения и распахнул дверцу заднего.

Из темноты салона показалось лицо уже не молодой, но все еще привлекательной женщины. И если бы не откровенно недовольное выражение лица, которое, судя по морщинкам, нередко на нем гостило, ее вполне можно было бы назвать красивой.

– Добро пожаловать домой, Ирина Карловна! – попытался приободрить женщину водитель.

Она выдавила скупую улыбку, после чего взяла себя в руки и вылезла из автомобиля. Подобно мужу, Ирина Карловна была одета в деловой костюм, волосы собраны в тугой пучок, на ногах блестели классические лодочки. Последнее обстоятельство особенно бросалось в глаза, поскольку, покинув автомобиль, Ирина Карловна оказалась стоящей рядом с превосходной коровьей лепешкой. И точно также, как вознегодовал ее муж от вида таблички на доме, Ирина Карловна не смогла молча осмотреть этот участок придорожной территории.

– Что это? – достаточно громко спросила она.

Женщина ни к кому конкретно не обращалась и ответа на свой вопрос не ожидала услышать. Поэтому старческий смех с противоположной стороны улицы прозвучал для нее подобно грому.

Ирина Карловна вздрогнула, обернулась и… вновь выдавила из себя улыбку, памятуя о том, что и этот беззубый оборванец является частью электората. Старик не уловил тонкости улыбки столичной барышни и воспринял это движение губ, как разрешение говорить:

– Эх! Ну, и народ нынче пошел. Университеты кончают, а говна коровьего узнать не могут.

Ирина Карловна едва заметно вздернула бровь. Будь ее воля…

– Ошибаетесь, любезный. Я очень даже могу узнать коровье… как Вы выразились, говно.

– Так зачем же спрашиваешь, что это? – искренне удивился старик. Пока женщина говорила, он прихромал поближе к ней, опираясь на горбатую палочку.

– Я спросила в том смысле, что оно здесь делает, – пояснила Ирина Карловна. Разговор был ей крайне неприятен, и она отвернулась, давая понять, что не хочет его продолжать.

Старик не понял:

– Вот городская-то! Что может делать оно на улице? Лежит оно тут!

Тут уже Иван Борисович не выдержал. Отстранив жену, он подошел к старику, взял его под руку и потянул в ту сторону, откуда тот пришел.

– Вы говорите потрясающе разумные вещи, отец. Но суть претензии моей супруги состоит не в том, что это коровьи фекалии и что они лежат на обочине. Уважаемая Ирина Карловна хочет знать, почему их никто не убрал?