Елена Говорова - Мусор

Саша пробормотал, что вряд ли сможет вырваться, понимая, насколько неубедительно это звучит. Раздался телефонный звонок. Не выходя из помещения, где были музыка и смех, Юрец ответил.

– Да… С пацанами сижу… Да подниму я завтра тебе твой курятник, сказал же! И прям с утра подниму! Встану, не твоя забота. Нет, я завтра не работаю. Всё, мать, пока!

– Матушка? – не то с уважением, не то с сочувствием спросил, обернувшись, Андрюха. Утомлённо потирая глаз, Юрец кивнул.

– В курятнике стена завалилась, неделю мозг делает… Сегодня хотел подправить – сегодня нельзя, видите ли, сегодня праздник церковный какой-то. Завтра! Настоящий курятник у нас в доме, блин! – он подкурил сигарету. – Дядь Шур, вот ты человек с опытом. Скажи: почему все бабы курицы такие?

– А я откуда знаю! Природа, – доброжелательно захихикал Старый.

– Не все же такие, – высказал предположение Саша, не так давно рассудивший для себя, что больше не будет заниматься никакими обобщениями, и теперь желавший делиться этим со всеми – гордость за свою мудрость словно распирала его изнутри.

– Да-а, тогда почему других мы не видели? – расхохотался Дубонос, качавшийся на хлипкой табуретке, выпятив вперёд живот – футболка поползла вверх, обнажив окружённый короткими чёрными волосами глубоко утонувший пупок. Юрец продолжал, всё сильнее распаляясь, как будто эта тема занимала его давно и причиняла много беспокойства.

– Нет, ну вот курица идёт-идёт… Вдруг видит перед собой зёрнышко. Наклонилась, клюнула и дальше пошла. Почему? Зачем? Хер её разберёт! Она сама не знает. И бабы такие же. Ведь даже мать родная – и та бесит тупостью своей!

Все одобрительно загалдели.

– Моя говорит: что ты всё играешь в игры свои на компьютере? – так же азартно подключился Дубонос. – Пошёл бы хоть в институт поступил! Я говорю: да как? Для этого надо колледж хотя бы закончить!

– А ты не закончил? – поинтересовался Старый.

– Нет, я ж рассказывал, нас с ним с третьего курса выгнали, – с гордостью приосанился Артём, указывая на Юрца. Дядя Шура равнодушно поморщился и пожал плечами, как бы говоря: “может, рассказывал, а может и нет – какая разница?”.

– Да и не хрен там было делать, – откликнулся Юрец, внимательно наблюдавший, как сам же долго тушил окурок о банку из-под маринованных огурцов, прежде чем бросить его внутрь. На дне было налито немного пива, но оно уже полностью забилось полусвёрнутыми «бычками», и изнутри доносился гнилостный запах мокрого табака.

– Ну а она мне: да как-нибудь. Другие же как-то закончили. Другие! За других, говорю, предки заплатили. И она давай плакать: ты меня обвиняешь, что я недостаточно работала? – подбородок на широком лице его даже задрожал от возмущения, хотя сам он улыбался. – Я?! Обвиняю?! Да это ты меня только что обвиняла, что я неуч! А виноватым я остался.

– Вот как они так могут? – поинтересовался Андрюха и начал говорить о своей жене. – Приезжаю вчера со смены, а она мне – у нас молока нет… А я, спрашиваю, пил то молоко?! Ты дома сидела, пока я там вкалывал…

Саша потерял интерес к беседе.

– А ты всё с матерью живёшь? – спросил он у Юрца: похоже, единственного здесь, про кого он ещё не успел узнать ничего.

– Да. Вот сейчас работа вроде пошла денежная – потолки навесные делаю, – он быстро взглянул на собеседника, чтобы проверить, в курсе ли тот, и Саша еле заметно кивнул ему. Он сам не помнил, откуда слышал это – может быть, когда-то написал Мишаня. – Хочу деньжат подкопить, да вторую половину дома себе выкупить.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.