Алла С - Тайна святого Рамона. Легенда о «Красном Звере»

Долорес остановилась, перевела дыхание и перекрестилась… Первые капли дождя упали в здешнюю пыль дорог.

Поравнявшись с деревом, Долорес решила, что ни за что на свете не тронется с места, подождет утра, пусть даже под дождем, вернется домой и устроит Валенсии взбучку, чтобы та не давала больше никому диких советов, шастать по ночам в поисках какой-то старухи.

– Что ты здесь забыла, белоглазая женшина? – услышала она за своей спиной и вскрикнула от неожиданности.

На нее смотрела старуха с исчерченным морщинами лицом и длинными седыми волосами, подвязанными на лбу разноцветной нитью. Долорес так испугалась, что не сразу подобрала слова для ответа.

– Я… Мне… Вьехо… Я ищу вьехо… Вьехо Зорро…

Дождь набирал обороты.

– Иди за мной…

Долорес послушно поплелась за своим проводником, оглядываясь по сторонам. К ее радости обиталище ворожеи оказалось не так далеко от места их встречи.

В хижине старуха приказала Долорес снять мокрую шаль и сесть в кресло-качалку, стоявшее у очага. Сама колдунья сняла со стены пучки с травой и, скрестив ноги, присела к очагу рядом с гостьей.

Дождевые капли, попадая сквозь прорехи в крыше в пустые жестянки, расставленные по всему жилищу в качестве ловушек, извлекали разные по тональности звуки.

Говорить колдунья не торопилась. Долорес начинать разговор не решалась. Шаманка развела в очаге огонь и сняла с пояса небольшой глиняный сосуд с ауяской. Сделав глоток, она повернулась лицом к гостье и впилась в нее глазами. Под взглядом Вагош Долорес съежилась.

– Что с ним?

– Что, простите?

– Зачем ты пришла сюда?

Креолка открыла сумочку, чтобы достать фотографию.

– Не трудись, – корявая рука Вагош легла на трясущуюся ладонь Долорес.

Шаманка протянула ей заветную флягу.

Креолка сделала глоток и почувствовала, как к горлу подкатывает дурнота, и вот-вот ее вывернет наизнанку. Странный вкус зелья не вызывал в ней доверия.

Но, как ни странно, в следующий момент слух ее обострился, тело стало ватным, в голове образовался вакуум, а голос шаманки стал глухим и далеким. Долорес погрузилась в неведомый сон наяву.

– Не бойся… Он не умрет! – шелестела Вагош. – Болезнь отпустит его!

Слышишь, как огненная птица Воладора хлопает крыльями в ожидании моих распоряжений?

Ведунья приложилась к бутылочке и стала раскачиваться из стороны в сторону, входя в транс.

Долорес на секунду открыла глаза. В очаге потрескивала трава, освещая стены лачуги с полками разноцветных склянок, сосудов, бубнов и тряпок.

– Вечная дорога ждет воина, рожденного под звездой гуарани… Жизнь и бессмертие, правда и ложь, ненависть и любовь будут колесить за ним по свету в надежде выиграть спор… Полчища врагов будут одержимы желанием избавиться от него и предать его имя забвению…

Веки гостьи отяжелели, и она стала проваливаться в сон.

Внезапно Вагош рассмеялась зловещим смехом.

– … Но разве люди способны выдержать схватку с богами!? Духи гуарани убьют любого, посягнувшего на жизнь их воина! Смерть… Смерть поцелует его палачей!!!

Глаза шаманки налились кровью и засверкали.

– Я вижу воду… И кровь… Повсюду вода… И повсюду кровь… Видишь, как бесится речной дух Куэро, чуя жертву? Лисица Нгурувилу жадно облизывает свою ненасытную пасть в ожидании добычи!

Вагош безумно хохотала, продолжая читать свои видения, но Долорес ее уже не слышала. Сон оказался сильней ее желаний.

– Жалко смотреть на этих кровожадных тварей! Они не понимают, с кем вступают в схватку!!! – наблюдая за призраками, кричала старуха.

Со стороны шаманка смахивала на сумасшедшую в приступе помешательства. Ее костлявые руки дирижировали невидимым оркестром, исполняющим для мифических «кровожадных тварей» реквием по мечте.

…………

Долорес открыла глаза. Тело было легким, настроение прекрасным, голова просветленной. Солнечный лучик, проникший сквозь дверную щель, разбудил ее своим теплом. За стенами хибары раздавалось разноголосое птичье пение. Очаг давно остыл, превратив свою жертву в пепел.

Женщина потянулась, огляделась по сторонам и на цыпочках пошла к выходу.

– Сядь! – вдруг услышала она за спиной.

Хозяйка сидела в дальнем углу жилища, измельчая в глиняной посудине белый порошок и жестом приглашая гостью присесть рядом.

Долорес послушно вернулась, брезгливо покосилась на рваный матрас, видимо служивший хозяйке постелью, и исполнила ее просьбу.

Ворожея набила порошок в трубку, чиркнула спичкой, затянулась и пустила ноздрями паутину дыма, который стал расползаться по хижине витиеватыми узорами.