Евгений Петров - Старый дом. К 300-летию г. Перми

***

Разбудил ее солнечный луч – яркий и светлый, необычный для этого времени года. От вечернего дождя не осталось ни следа. И даже земля не по-осеннему быстро высохла.

Женщина сладостно потянулась. Обернулась к Федору.

Сердце екнуло. Половинка кровати, на которой вчера блаженно лежал муж, была девственно пуста.

Таисия встрепенулась и вдруг явственно услышала стук.

– Вернулся! – вскрикнула она, выбегая как есть, в ночной рубашке, в сени.

На пороге стоял незнакомый солдат в потрепанной шинели.

От неожиданного испуга женщина вжалась в угол.

– Вы кто?

– Таисия Михалева? – вместо ответа спросил он.

Она только смогла кивнуть.

Мужик неловко стащил с головы шапку.

– Твой муж – Федор Михалев – погиб.

– Не-е-ет! Он же вчера был здесь…

– Он погиб еще летом во время вылазки австрияков…

А на тропинке медленно исчезали, растворялись вечерние следы Федора…

…

– И что это было? – спросил Егор, расширив глаза.

– Я не знаю.

Егору показалось, что Дом смутился.

– Ха-ха! Не знает он, – прозвучал еще один голос.

Егор стремительно обернулся. На стуле, за столом, сидел странный человечек. Растрепанная голова его упрямо склонялась к столешнице. Руки теребили взъерошенную бороду.

– А ты кто еще такой?

– Я-то? – человечек старательно пригладил бороду, однако она тут же снова сама собой растрепалась, – Я-то? – повторил старик и добавил горделиво, – Домовой я!

– Что видел и слышал, – скрипуче буркнул Дом, – то и рассказываю…

Егор устало поднялся. Стук падающих капель нагонял тревогу.

– Вот-вот, свалится что-нибудь на голову.

– Мы уже это обсуждали, – недовольно перебил его Дом, – говорю же тебе, НЕ СВАЛИТСЯ!

– Ну, да, – отмахнулся молодой человек, – вон, что с потолка-то льется.

Дом шумно вздохнул. Над головой Егора что-то прошебаршало. На удивление молодого человека капли почти сразу перестали падать.

Егор непроизвольно посмотрел в окно. Может, дождь уже кончился? Но нет: за окном по-прежнему висела сплошная пелена серых дождевых линий.

– В кои-то веки, – произнес Дом, – нашелся человек, могущий меня выслушать…, но и он куда-то навострился.

– Да слушаю я, слушаю!

Егор удобней уселся на стуле, откинулся на заскрипевшую спинку. Руки легли на столешницу. Зашуршали под ладонями разбросанные по столу бумаги…

…

Неспокойное время наступило. Таисия с мальчонкой съехала. А новых жильцов что-то пока не ожидалось.

Время от времени где-то вдалеке слышался нестройный шум. Изредка доносились громкие хлесткие звуки выстрелов.

Но все проходило в стороне. Редко-редко кто заглядывал во двор. А еще реже, кто добирался до последнего дома.

Иван Иванович старался меньше высовываться. Мало ли что… Разве что жена на базар сбегает. А сам Иван ни-ни…

Он даже из главного дома переселился подальше, в самую глубину просторного двора.

Тут-то его явно никто не потревожит. А сам он только в окна и поглядывал. Да, что там особо рассматривать. Банька стояла, хорошая, правда, бревенчатая, да береза возле нее шевелила ветвями под шум ветра. Ничего особенного.

Тоскливо стало Ивану. Решил он как-то сам на улицу выглянуть.

Взял револьвер, на всякий случай. Осторожно выбрался на крыльцо. Скрипнули под ногами доски. Качнулись перила.

Оперся Иван о столб, навес крыльца поддерживающий. Зашепталась о чем-то своем березка.

А Ивану показалось, что она именно его предостерегала.

Оглянулся мужик на дверь. Внезапно захотелось вернуться. Неизвестно еще, кто на улице шарахается. Подумал-подумал.

– А ну, его к лешему, – проговорил Иван Иванович, перекрестился и решительно шагнул с крыльца.

Зашуршал под ногами выпавший накануне снег. Закачала головой береза. С легким шорохом ссыпались с ветвей снежные хлопья.

– Не ходи! – послышалось Ивану.

Снова перекрестился мужик. Сунул револьвер за пазуху овчинного тулупа. Вдруг да пригодится. Решительно направился к воротам.

Вернулся нескоро. Весь какой-то потрепанный, без шапки. Волосы взлохмачены. Тулуп распахнут.

Вломился Иван в сени. Дрожащие руки долго брякали засовом и крюком, запирая двери. Прошел мужик в комнату, даже сапоги от снега не отряхнул.

Тяжело рухнул на диван. Крупными комьями отвалился налипший снег. Брякнул с досадой мужик по столу кулаком.

– Что случилось-то, Вань? – всполошилась жена.

– Ничего, – отмахнулся Иван, – плесни ка мне…