Гэбриэл М. Нокс - Гурт Пустоши

Тэйа слушала его, открыв рот. Она и представить не могла, что в городе построят нечто подобное.

– А ты такой архитектор? С воображением?

Тэм улыбнулся.

– Есть немного.

– Сколько ты уже спроектировал?

Тэм прищурился, прикидывая отработанные часы.

– Если в процентах, то моя работа выполнена на шестьдесят пять.

– Это больше половины.

Они на время замолчали, Тэм смотрел искренне и с добротой, отчего Тэйе сделалось тепло на душе.

– Не хочешь как-нибудь снова составить мне компанию?

Тэйа смутилась, снова вспомнив свой образ в витрине и взгляд официантки, когда та записывала заказ.

– Да, я хочу… конечно, но знаешь… это место… мне не по себе. Я не совсем подхожу…

– Я понял, – лицо Тэма сделалось серьёзным. – Тут есть ещё парочка кафе, менее приторных.

Мужчина помог надеть куртку и открыл перед Тэйей дверь. Он не спешил что-то сказать, будто старался сформулировать мысль получше, а затем произнёс:

– Я бы хотел видеть тебя чаще, если ты не против.

Тэйа растерялась, не до конца понимая намерения нового знакомого. Она знала мужчин только с одной стороны, и это накладывалось на общение с Тэмом.

– Я… я не знаю… я…

– Подумай об этом. Завтра в это же время я буду ждать здесь.

Они разошлись. Тэйа размышляла о его словах до тех пор, пока организм не потребовал очередную дозу. После этого она, как обычно, погрузилась в забытье.

Ночью она проснулась от острой боли в желудке. Через секунду её вырвало на ковер возле дивана. Отдышавшись, она еле как дошла до ванной, где снова опустошила желудок, но уже над унитазом. Всё тело болело. Футболка намокла от пота. Тэйа залезла в душ и долго там просидела под струями тёплой воды.

Наутро ей стало лучше. Она смогла собраться и выйти на улицу. Оплатив счета, Тэйа направилась прямиком к месту встречи. Тэм её ждал, рабочего кейса при нём не было. В дорогом сером пальто и вычищенных зимних ботинках он выглядел отлично. Тэйа хотела развернуться и ускользнуть, прежде чем он её заметит, но потом подумала, что хочет встречи.

– Привет, – коротко сказала она.

– Привет, – улыбнулся Тэм. Не было в этой улыбке наигранности или желания казаться дружелюбным. Только самые искренние эмоции, открытый взгляд и безграничная теплота. – Я придумал, где мы можем пообедать.

Тэм повел Тэйю в Серый квартал. Так называли место, где в основном жили старики и матери одиночки. По дороге они купили пару сэндвичей и горячий кофе.

Тэм завернул в один из проулков, указав на пожарную лестницу.

– Куда ты меня ведёшь?

– Там, где ты сможешь чувствовать себя свободнее.

Когда они вышли на крышу, Тэйа поразилась красоте вида. Так как дом возвышался над всеми остальными, близлежащие парки лежали как на ладони. Вдалеке красовался залив Мэрали.

Тэм вытащил из-за пазухи пару газет и застелил ими широкий парапет крыши. Тэйа села рядом с ним. Они достали по сэндвичу и кофе. Тогда девушка подумала, что это лучший обед за несколько прошедших лет. Тэм был прав, здесь она чувствовала себя спокойнее, лучше. Никто не смотрел с отвращением, да и сама она могла не думать о том, во что превратилась.

Тэм кивнул ей, подняв вверх кофе, словно бокал, и Тэйа ответила тем же, добавив улыбку, полную благодарности. Она хотела остаться на этой крыше и никогда не уходить.

Вечером она снова вышла на панель, а уже ночью приняла очередную дозу. Того самого чувства добиться так и не удалось. Она зря вела свои поиски.

***

Каждый день представлял собой череду однообразных событий. Не было в этих днях ничего особенного. Утро, доза, панель, доза, ночь. Кругом спешащие деловые люди, дети на игровых площадках, машины, подрядчики, вкалывающие на дорогостоящих высотках, бродяги, подпирающие спинами музеи и кинотеатры, влюбленные на автобусных остановках, старушки, торгующие цветами, таксисты.

Тэйа наблюдала за ними как зритель, словно понимая, что влезть на экран или сцену она не сможет. Она утратила всякие желания. Вся её жизнь заключалась в приеме дозы и заработке на неё.

С Тэмом она встретилась всего несколько раз. Он каждый день ждал у того самого кафе, чтобы отправиться на крышу, но Тэйа в последний момент разворачивалась, шла домой и кололась, заглушая возрастающую душевную муку. Она не могла поверить в то, что этот человек заинтересован в ней, она не могла понять, что именно заставляет его каждый день ждать её.

Однажды ночью, возвращаясь из «Гнилого переулка», Тэйа обратила внимание на женщину в грязном ободранном тряпье. Она сидела на коробке, одну руку подпирала выставленная коленка, второй она ковыряла в носу с таким ожесточением, что ей бы позавидовал любой археолог. Кожа женщины была серой, волосы слипшиеся. Она, кажется, говорила сама с собой, и смотрела искоса в сторону.