Волкова Евгения - Враг с привилегиями

И ресницы… Боже, я никогда не видела таких потрясающе длинных ресниц!

И всё же, когда мы встретились впервые, Михей не произвёл на меня впечатления. Точнее – на меня произвела впечатление его борода. Негативное впечатление. Мой отец, всё моё детство избивавший маму, тоже носил бороду и усы, поэтому всякий мужчина, являющийся обладателем лицевой поросли, был мне неприятен. В тот день он трижды пытался заинтересовать меня, но всё окончилось тем, что я покинула кафе, так и не доев свой обед.

Зато спустя две недели после этого, когда мы встретились на представлении в цирке, Михей был уже без бороды, благодаря чему я его даже не узнала сначала. Да и потом не узнала. Он сам напомнил мне нашу первую встречу в кафе, а потом мы ещё долго смеялись над тем, что он, видя мои кривые взгляды на его бороду, всё ходил к зеркалу, чтобы понять – а не прилипло ли туда чего-нибудь.

Михей взял наш багаж в одну руку, другой взял за руку меня и повёл по вагону к выходу. По пути мы попрощались с проводницей, в ответ получили пожелание счастливого пути и маленькие сувенирные шоколадки.

На перроне, несмотря на несколько пассажирских поездов, было тихо.

– Мы ведь ещё не пересекли границу? – просила я, следуя за Михеем по перрону.

– Пересечём её другим способом, – отозвался тот.

Я пожала плечами, потом открыла отверстие в крышке кружки, и снова обожгла себе язык горячим напитком. Тем временем мы прошли сбоку от здания вокзала и вышли к автомобильной стоянке. Таксисты начали наперебой предлагать нам свои услуги, женщины ходили с табличками о сдаче комнат и квартир. Кто-то что-то продавал. И всё это несмотря на позднюю ночь. Или ранее утро?..

Преодолев стоянку Михей утянул меня за здание с вывеской о продаже билетов, и тут же из темноты дважды мигнули фары автомобиля.

– Михей? – позвала я, почувствовав, как ёкнуло сердце. – Кто это?

– Могу предположить, что это – твой самый страшный кошмар, – отозвался тот, а когда я остановилась, грубо дёрнул за руку и процедил: – Шевели ногами.

В одно мгновение меня обуял ужас, и я начала рваться из хватки парня несмотря на то, что он с такой силой сжал пальцы, что мог бы сломать мне запястье. Вдруг вспомнились все те жуткие истории, как крадут девушек и продают в рабство в странах малой Азии. И, почему-то, я поверила именно в то, что сейчас подобное и происходит.

Но почему я?!

Я расплакалась, кинула кружкой в спину своему похитителю, которого считала возлюбленным ещё каких-то пять минут назад. Но в голове уже всё смешалось и теперь я не могла понять – как же я подобное допустила? Как могла поверить ему?! Вдруг Михей развернулся, и меня свалила с ног мощная оплеуха.

– Будь паинькой, драгоценная, – прошипел мне на ухо парень, после чего рывком поставил на ноги и тряхнул. – В противном случае, ты попадёшь не на аукцион, где шейхи себе наложниц выбирают, а в какой-нибудь бордель в Иране.

И он снова потащил меня вперёд.

Из машины вышел человек, сказал что-то по-арабски, на что Михей ответил и кинул на землю сумки, а сам потащил меня дальше. Чёрная громада автомобиля выплыла из темноты, вновь всколыхнув во мне волну ужаса. Вцепившись в Михея, я ревела в голос и умоляла его отпустить меня. Где-то там, погребённое под массой из страха и отчаянья, покоилось понимание того, что именно из-за него, Михея, я и нахожусь в этой ситуации. Но страх сделал своё дело, и я молила о помощи того единственного человека, которого я знаю здесь и сейчас.

Что-то кольнуло в плече, а потом темнота стала какой-то… осязаемой. Она стала живой, эта темнота, потекла мне в нос и рот, мгновенно заложила уши. И, на место отупляющему страху, пришло облегчение – это всё сон. Это лишь сон.

Сон.

М. Сейчас.

Давненько я её не видел. И это время явно не пошло на пользу рыжей, поэтому я и не узнал её.

Она уже не рыжая девчонка с маленькой, но аппетитной фигуркой. Рыжие волосы стали чёрными, да ещё и в какой-то беспонтовой стрижке – едва прикрывая уши. Лицо потеряло подростковую припухлость и стало резким. Да и всё её тело стало резким и тонким. Толи она жрёт мало, толи болеет чем-то, но я легко смог бы пересчитать все её кости, если бы задался таким желанием.

Только глаза я ещё не видел – после аварии девчонка так и не подняла веки, а потом её просто вырубило. Но, я уверен, загляни я ей в глаза, точно не спутаю.

Настоящее чудо, что она попала мне под колёса именно тут – в двух шагах от моей квартиры. Поэтому я успел прихватить Киру с собой и смыться до приезда властей. Закинув девчонку на диван в гостиной, я набрал Чиро.