Александр Солин - Евангелие от Афея

Странный диалог, удивительное состояние, ничем не похожее ни на одно из тех, что ему доводилось переживать! Он не напрягал память, мысли не роились в беспорядке, а возникали тогда, когда это было нужно. Его собственный и чужой голос, оба с легким отзвуком запоздалого эха, звучали, словно в пустом зале, о размерах которого невозможно было судить.

– Ну, хорошо. Тогда давайте для начала уточним ваши исходные позиции, – продолжал наседать на молчаливого Матвея тот, кто назвал себя Проводником. – Начну с того, что «там» и «здесь» являются частями единого, хорошо продуманного целого. Чтобы было понятно, приведу пример: беседуя в данный момент, мы можем находиться в желудке какого-нибудь бродяги, но ни он, ни мы об этом не подозреваем.

– А нельзя ли очутиться в более приятном месте? – неожиданно пожелал Матвей и поймал себя на том, что пытается придать разговору глуповатый характер, как делают, когда хотят избавиться от надоевшего собеседника и вернуться к прерванному занятию. – Мне всегда казалось, что душа после, как вы называете, Разделения, должна оказаться несколько выше!

– Можно и выше, – согласился голос. – Главное – находиться в Зоне Активации. Ведь по сути наш рай есть электромагнитное поле. Райское электромагнитное поле. Кстати, раз уж вы упомянули о душе, что вы об этом знаете?

Не напрягая память, Матвей перебрал все, что знал и ответил:

– Ничего, кроме христианской догмы.

– Тогда излагаю дальше, – продолжил самозваный изложенец. – Да будет вам известно, что Земля есть космическая оранжерея, а человечество – продукт грандиозного космического проекта. Когда-то давным-давно человеческий генотип был помещен в биосферу Земли и подвергнут эволюционному процессу. В результате получилось то, что получилось, а именно: цепкое, несуразно членистоногое, живучее существо. Обитель, так сказать, разума и чувств. Из разума пошли расти науки, из чувств – искусства, и на этих двух крыльях человек воспарил над миром, пытаясь угадать в распростертом под ним ландшафте цель и смысл своего существования. Предвижу ваши критические замечания и с удовольствием их парирую.

Замечаний не было. Матвей молчал, слушал и ничему не удивлялся. И не столько от того, что нечто подобное он уже где-то слышал, а от того, что происходящее все больше и больше походило на дурной сон. Он вдруг почувствовал, как в нем просыпается страх: он желал проснуться и не мог! Что он до этого знал о смерти? Во время чужих похорон он испытывал чувство непонятной тоски. Знавал Матвей и ощущение смертельной паники, два раза находясь на волосок от гибели. Кроме того, эти многочисленные свидетельства якобы попавших ТУДА через парадный тоннель и вернувшихся через черный ход, читая которые слегка напрягаешься. В остальное же время он, как и большинство людей, был убежден в личном бессмертии.

– Вы всех так встречаете, даже продавщиц и шоферов? – спросил он невпопад.

– Дельный вопрос! – одобрительно заметил голос. – Отвечаю: если вы о форме – то да. Если о содержании – то нет. Посудите сами: то что я сообщаю вам, вряд ли заинтересует названных вами лиц, а уж тем более людей верующих. Последним я, не мудрствуя лукаво, говорю… – Проводник умолк и вдруг прогудел густым распевным басом: – Добро пожаловать в Царство Божие! Во имя Отца, Сына и Святаго духа… Аминь! – и дальше прежним голосом: – И этого достаточно, чтобы наполнить их священным трепетом. Почетным железнодорожникам я объявляю… – и насморочным женским голосом объявил: – «Граждане пассажиры, наш поезд прибыл на конечную станцию! Просьба не забывать в вагоне личные вещи!» Военным я сообщаю, что им предоставлен бессрочный отпуск, после чего командую: «Вольнаааа, ррррразойдись!», и они растворяются в трехмерных дебрях нашего гостеприимного пространства. Ну, и так далее. Словом, каждому свой рай: кесарю – кесарев, слесарю – слесарев, ну, а вам – прокураторов.

– Откуда вы знаете, какой рай мне нужен? – откликнулся слегка уязвленный Матвей.

– Да уж поверьте, знаю! – усмехнулся голос, словно уличая Матвея в чем-то неприличном. – Только ради бога не подумайте, что я пристрастен! Я человек надконфессиональный и архилиберальный! Интересы моих подопечных – мои интересы! Вам же я скажу: не стоит бесплодным ожиданием питать надежду на возвращение, ибо с момента вашего Разделения прошло времени гораздо больше того, которое требуется самым опытным врачам, чтобы вернуть вас обратно. Так что устраивайтесь поудобнее – вы к нам, как говорится, всерьез и надолго. И не расстраивайтесь: вам здесь, ей-богу, понравится!