Наталья Симонова: Счастье по ошибке

Очередная ссора разразилась, когда Лара, как обычно, готовила ужин, ожидая Алешу. Дочь была в ярости. Упрямство матери ей осточертело.

– Сколько можно ломаться! – орала она. – Ах, я не такая, я жду трамвая! Все! Достала ты меня! Сегодня же расскажу твоему Алексею, откуда ты взяла денежки! Он должен знать, какая у него невеста!

– Что я должен знать?

Лариса вздрогнула и обернулась. В дверях кухни стоял с напряженным лицом ее жених.

– Что я должен знать? И какая у меня невеста?

– Верная! – тоненько пропела Оксана с издевательской улыбкой.

– Мы не слышали, как ты вошел… – растерялась Лара и опустилась на табуретку.

– Ах-ах, мы ничего не слышали, – кривлялась Оксана.

– В чем дело? – рявкнул Алексей.

– Вон, – указала та на мать, – на нее ори. Я тебе не жена и с богатеньким пациентом тебе не изменяла, – заметила, усмехаясь, и, похоже очень довольная собой, скрылась в комнате.

– Это что значит? – Алексей перевел холодный взгляд на невесту.

– Не обращай внимания, – пролепетала Лариса. – Она стала такой невыносимой… – Но сама почувствовала безнадежность взятого тона.

– Меня сейчас не Оксанка интересует, – с каменным лицом возразил Алексей. – Так откуда деньги?

– Я ведь тебе говорила…

Он молчал.

– Кредит…

– Что ты говорила, я уже слышал. Меня интересует как раз то, чего ты не сказала.

– Слушай, – взмолилась Лариса, закрывая лицо руками, – я устала. Не могу сейчас об этом.

– Ты, как я теперь понимаю, очень многое можешь, – усмехнулся жених. – Итак: ты спала с пациентом?

– Ты помнишь, как я боялась за Оксанку? – вскинулась Лара. – Те отморозки что угодно могли с ней сделать.

– Еще раз повторяю: сейчас речь не об Оксанке.

– Да нет, как раз о ней! – рассердилась Лариса. – Где мне было взять такие деньги, где? Ты, между прочим, ничего не предлагал, кроме полиции.

– То есть это я виноват, что моя невеста – потаскуха?! – изумился жених.

– Я не потаскуха! – вскочив, закричала Лара. Слезы брызнули из глаз. – У меня не было других вариантов!

– Скажи лучше, что желания не было искать! – тоже перешел на крик Алексей.

Лара сникла и опять села.

– Что ты от меня хочешь? – спросила устало.

– Я? Ну, возможно, интересно было бы послушать, как это все у вас произошло. Ты же не захотела быть честной со мной с самого начала, про кредиты врала. То есть моя невеста еще и лгунья! Оч-чень хорошо!

– Я просто берегла твои нервы.

– Спасибо за заботу! – Алексей издевательски поклонился.

– И твое самолюбие… – домямлила Лара, уже не надеясь оправдаться. – Мне было так тяжело. Мне и сейчас тяжело, когда вспоминаю. Думаешь, легко такое женщине? Это же как изнасилование…

– Это смотря какая женщина, – перебил жених.

– Я, по-моему, никогда не давала тебе повода… – вяло отбивалась Лариса. – Почему ты так жесток со мной?

– Не более, чем ты со мной, – отрезал он. – Ну так рассказывай. Откуда твой пациент узнал, что тебе деньги нужны?

– По лицу догадался, что у меня горе. Ну и спросил. Потом предложил. Я сначала отказалась. А домой пришла – тут Оксанка вся в соплях, на нее те уроды надавили…

– И ты?.. – словно ликуя, воскликнул Алексей.

Лара горше заплакала.

– Я позвонила ему и сказала, что согласна. А что было делать?

– Значит, переспала… – задумчиво произнес жених.

– И не один раз! – раздался из-за двери тоненький голосок дочки.

Лариса растерянно посмотрела на дверь, потом на Алексея.

– Это тоже правда? – уточнил жених.

– Это было его условие.

– Вот как… – с мазохистским наслаждением протянул Алексей. – Так-так… То есть невесте моей все это еще и понравилось.

Лара слабо помотала головой. Вид у нее был беспомощный, слезы бежали из глаз без остановки.

– Ну, радует тут одно, – заметил жених: – Понравилось это все моей бывшей невесте. Слава богу – до свадьбы не дошло!

Он вознес руки в благодарственном жесте и быстро покинул квартиру.

Лариса поплелась в спальню и легла, не имея сил ни закончить стряпню, ни, собственно, поужинать. Лежала, съежившись, тупо глядя перед собой. Слезы после Лешкиного ухода почти сразу иссякли. В голове с трудом ворочались обрывки мыслей. А в груди жгло смутным чувством беды. Она попыталась сосредоточиться и поняла, что, думая об Алексее, испытывает скорее облегчение. В последнее время ей тяжело было с ним – она не привыкла и не хотела его обманывать, а не обманывать не могла. Но когда сознания касался образ дочери, Лариса пугалась не на шутку. Оксанка внушала ей ужас. И острое ощущение собственного одиночества.