Ирина Киселева - Магия Лунного Света. Сборник Самоисполняющихся Сказок

Фрося за печкой укрылась. Матушка Облако вернулась не в духе, грозовой пеленой окуталась. Побоялась ей Феничка про гостью рассказывать. Напоила, накормила, спать на перинку уложила, а как та в обход направилась, Фрося из-за печки вышла, целый день подружке по хозяйству помогала да разговоры вела.

Вот опять во дворе шум раздался, Феничка говорит:

– Матушка Облако домой с обхода возвращается, не знамо, в каком настроении она вернется. Ты, Фросенька, схоронись от греха подальше.

Фрося за печкой укрылась.

Матушка Облако вернулась темнее ночи, гром и молнию по избе метает, порядки небесные на чём свет ругает. Феня её успокоила, накормила, напоила и спать уложила. А утречком разбудила, на обход небесный проводила.

Фрося из-за печки вышла, стала Феничке пряжу ткать помогать, клубки мотать да разговоры разговаривать. Так подружки заговорились, что не услышали, как матушка Облако домой вернулась. Настроение у неё хорошее, светится белым светом, пухляшки бока расправляет, песни напевает. Увидала Фросю, не осерчала, а расспрашивать стала, откуда и куда направляется, как в царстве поднебесном оказалась?

Фрося таиться не стала, всё по совести рассказала. А матушка Облако ей и говорит:

– Вижу, ты мышка добрая, Феничке моей помощница хорошая, горю твоему я помогу.

Дала матушка Облако Фросе волшебный колокольчик, велела, как брата увидит, в колокольчик позвонить. Да обоих мышек на землю отпустила, а Фене ещё и приданное надавала.

Спустились подружки по стеблю гороха на землю, притомились, прилегли отдохнуть, да и заснули. А тем временем Ярик к мышиной норке подоспел. Вошёл в норку, увидел двух подружек, обрадовался, да за Юзиком побежал. Вернулись они в мышиную опочивальню, а тут и подружки-мышки проснулись.

Увидела Фрося брата, в колокольчик зазвонила. От звука положительных вибраций чары колдовские рассеялись. Зерно с Юзика вывалилось, а Фрося его схватила да в печку отправила. Вспыхнуло оно сизым всполохом и рассеялись чары колдовские.

Опомнился Юзик, к сестре кинулся прощение вымаливать. А та зла на брата не держала, простила да с Феней познакомила. Как он белую мышку увидал, сердце его встрепенулось. Да и Фенечка на мышонка во все глаза глядит. Ярик улыбается, руку Фросеньки у брата просит.

Снова гостей созвали, две свадьбы разом гуляли. Веселились от души, больно молодые хороши!

Закончила луна свою сказку на ночь нашёптывать, туману в глазки пустила, белым облачком меня прикрыла, в сон глубокий погрузила. Вот и вы глазки закрывайте, да скорее засыпайте.

Историю эту поведал мне старый ветер, с которым я дружу с незапамятных времен и чьи пути мне не чужды, ибо я сон…

Давным-давно, так давно, что уже никто и не помнил, в одном старом селении, который не найти ныне на картах, случилось такая история, что ещё много лет пересказывалась от отца к сыну, от деда внуку, от местного жителя заезжему гостю, не иначе как истинная правда.

Жили в том селении старик со старухой… Ну, как старик да старуха, так их в древние времена величали бы, а по нынешним временам ещё нестарые муж с женой. Всё у них было ладно: и дом справный, и хозяйство какое-никакое, и хлебушек с маслом водился, да только детишек Бог не дал. Хозяйка по этому поводу сокрушалась, а муж делал вид, что ему всё равно, а в тайне часто думал: «Вот был бы у меня сынок, нам бы полегче было, да и наследник на земле остался бы».

Женщина часто по дороге ходила, что мимо здешнего интерната пролегала, да на детишек сиротских заглядывалась, мысль о усыновлении вынашивая. Очень ей приглянулся малец один, белокурый, да голубоглазый, на неё саму похожий. Сколько времени мысль свою она хранила, не скажу, но в один ясный день, когда муж в хорошем расположении духа был, разговор об усыновлении завела. На её удивление муж её поддержал. Что греха таить, и сам уж не раз об этом подумывал.

Вот решили они мальчика Илюшу усыновить. И документы собрали, все подписи подписали, все разрешения получили, а ребёнок заупрямился:

– Не пойду в семью жить без братьев моих старших.

Посовещались наречённые родители да всех шестерых скопом и усыновили.

Стали вместе жить-поживать, добра наживать. Ребятишки смышлёные, да трудолюбивые росли, во всем названным родителям помогали, а те на них нарадоваться не могли.