Сергей Кобозев - Ты же знаешь

– Вы уж простите, я нисколько не хотел вас…

Дама скептически кашлянула.

– Если ты ещё раз скажешь мне «вы», – пригрозила она, содрогаясь в приступах смеха, – я тебя… в общем, я тебя прогоню отсюда, наверное… – Внезапно посерьёзнела. – И прекрати уже строить из меня директрису! Я не собираюсь тебя эксплуатировать!

– Да, да, хорошо… – закивал паренёк. – Только, пожалуйста, постарайтесь… – мгновенно себя одёрнул: – постарайся не злиться, даже если что-то пойдёт не по плану. Хорошо? – Пронзил её секундным взглядом удава. – Просто я совершенно не выношу прессинга (особенно со стороны женщин). А ещё мне крайне противна злобная критика, а также ругань, повышенные тона и предвзятое отношение.

Барышня помрачнела и недоумённо уставилась на поэта, как если бы услышала от него признание в том, что он носит с собою тесак и готов убивать напропалую. «Я хоть раз на тебя злилась, чертяка?!»

– У кого-то из нас очень стереотипное мышление, – печально констатировала она, погрузившись в нехорошие думы. – А с чего ты вообще взял, что я могу тебя как-нибудь дискриминировать или унизить?

– Я такого не говорил! – забожился Серёжа. – Вы… ой, ты… вовсе не дискриминируешь меня, а дискредитируешь!

Ай да Серёженька! Ай да ссакин сын! Женщина вновь содрогнулась от хохота (запрокинув голову аж до самых лопаток!). Её старомодные очки тут же увлажнились от хлынувших слёз.

Мальчик вежливо захихикал ей в солидарность.

– Просто постарайся, пожалуйста, на меня не ругаться, ладно? Даже если я где-нибудь накосячу… – Сделал такую святую мордашку, что у неё невольно расплавилось от нежности сердце!

– Ах ты, маленький Банди! – умилилась она и, не удержавшись, щёлкнула ему пальчиком по носу. – Не бойся, я отпущу тебя живым и здоровым – честное злодейское слово!

Шутница ещё что-то хотела сморозить в этом же духе, но внезапно ощутила приступ острой апатии. (В последнее время её всё чаще стало бросать в подобные крайности – от глумливого юмора к лёгкой депрессии. Уж не эмотивно-лабильное это расстройство?)

– Ладно, хватит дурачиться. Время-то идёт… – отрезала она, направившись к выходу. – В общем, сейчас мы всё равно ничего толком не сделаем: надо разбудить дочь, затем попить чайку да опять вылавливать Таньку…

Серёжа мгновенно почувствовал её подавленное настроение, так что благоразумно поспешил раствориться в пространстве.

– Конечно, конечно. Занимайтесь своими утренними процедурами, а я загляну позже.

– Через полчасика приходи, – бросила она убегающему по лестнице другу…

Пока Серёжа отсутствовал, хозяюшка быстренько переоделась в рабочую форму и теперь неспешно вставляла – вправляла! – контактные линзы, склонившись над маленьким игрушечным зеркальцем, взятым на время у пирующей девочки. (Что поделать, в этой старой, полузаброшенной комнате не было ни одного нормального зеркала.) Довольная чумазая крошка с интересом наблюдала за суетящейся мамой…

(Так уж вышло, что после рождения дочери она практически перестала заморачиваться по поводу внешнего вида. Однако отсутствие «грима» нисколько не портило её мягкую славянскую красоту – напротив, подобный «натуризм» выгодно раскрывал в ней всё природное обаяние. Кстати, по типу внешности она почти стопроцентно принадлежала к восточному балтиду с лёгкой примесью восточного европида: короткая голова, широкое, скуластое лицо в форме сердечка, впалые щёки, широкие губы, вздёрнутый маленький носик и, конечно же, небольшие серо-голубые глаза со слабо выраженным эпикантусом. А вот что касается телосложения, то здесь наша героиня уже не могла похвастаться характерной балтоидной пышнотелостью – нет, она была среднего роста, тонкокостная, худощавая и с весьма невыразительной фигурой по типу «перевёрнутый треугольник»: широкие плечи, узкий таз, узкие бёдра, скромная жопка и минимум подкожного жира… Но внешность, как известно, не главное…)

И тут притопал Серёженька.

– Вы уже собраны? Или мне опять немного повременить? – сразу же заскромничал он, едва она отворила.

Увидев нового гостя, девочка привстала на пухлые ножки, отбросила бутылочку с молоком и… оглушительно расхохоталась! Поражённые взрослые синхронно засмеялись в ответ.

– Да проходи, проходи, – ласково протянула хозяйка. – Я почти что готова. Осталось другую линзочку вставить. Подожди, пожалуйста, пару минут.

– Да, да, хорошо.

Отвернувшись, женщина продолжила свою сокровенную процедуру, остро ощущая на себе чей-то наблюдательный, «профессорский» взгляд, сверлящий её скромную А-образную жопку.