Владимир Колганов - Дело Неваляева

– Теперь о честных выборах. Слышу это уже не в первый раз, но так и не пойму, с чем это «кушанье» едят? Кто даст гарантии «честности» – господь бог или президент Соединённых Штатов? Да там миллиарды баксов тратят, чтобы оболванить население, заставить голосовать за нужную кандидатуру! Ещё более загадочным выглядит «безусловный допуск». Это всего лишь означает, что в перспективе избирательный бюллетень может превратиться в толстенный талмуд с перечнем желающих поруководить страной. Нам такое надо? А требование прекратить «пропагандистскую истерию» – это же явное свидетельство намерения ввести цензуру. Как можно закрывать рот людям, даже если у них припадок истерии? Сначала требуется выслушать мнение докторов.

От удивления Неваляев раскрыл рот, да так и сидел, не зная, что ответить. Всё потому, что нашёлся человек, который поднял руку на святое… Наконец, созрел:

– Егор! Ты опасный человек! С таким отношением к общечеловеческим ценностям ты долго не протянешь – либо в тюрьме сгноят, либо на всю оставшуюся жизнь запихнут в психушку… Да неужели те, кто погиб на баррикадах, кто жизнь посвятил вековечной мечте… В общем, нет у меня слов, кроме матерных.

Самое время дожать оппонента, что Егор и попытался сделать:

– Лёня, ты пойми, любая власть хочет воспитать послушных исполнителей – религия для того и была придумана, а теперь вот «либеральные ценности» пытаетесь внедрить… Привыкли людей дурить, и здесь все средства хороши. И убогое современное искусство, и телевидение, которое опустилось ниже плинтуса… Я уж не говоря о литературе, которая в России умерла ещё сорок лет назад.

Однако Неваляев упирался, не признавая поражение:

– Да брось, Егор, это несравнимые понятия! Сначала нужно обеспечить права и свободы всем от мала до велика, а уж потом всё прочее. Если мы придём к власти, и литература будет, и нормальное кино.

– Сомневаюсь. Процесс деградации пошёл, и его уже не остановишь.

Увы, Неваляев – это не Фома! Егор не во всём был с Фомой согласен, но в его словах была хотя бы логика. А тут словно бы присутствуешь на партийном съезде либо и того хуже – на политическом ток-шоу, где собрались говорящие головы, агитаторы-пропагандисты. Их задача: вбить в умы то, что должно стать истиной для каждого жителя страны, и отступление от заданной методы не допускается, а не то мгновенно из обоймы вылетишь. Вот и Неваляев, вроде бы неглупый человек, но оказался заложником точно такой же системы – коль уж поставил себе цель свергнуть эту власть, так не приходится средства выбирать. Можно где-то соврать, наобещать с три короба, а в итоге сам начинаешь верить в то, что говоришь, защищаешься из последних сил, но не сдаёшься.

Уже через несколько дней все эти разговоры надоели Егору до того, что готов был попросить о том, чтобы в карцер посадили на недельку. А то ведь Неваляев пристал, как банный лист – то ли надеется доказать свою правоту, то ли хочет завербовать в соратники. Если иметь в виду план, который разработали вместе с Элен, тогда всё вроде бы идёт, как надо… Но до чего ж противно! В других обстоятельствах поставил бы обормота к стенке и стрелял на поражение. Неужели и тут цель оправдывает средства? И сколько ещё придётся делать вид, что вся эта болтовня имеет хоть какой-то смысл! Однако и то следует признать, что перспектива стать соратником, хотя бы и в понарошку, интересна сама по себе – можно многое узнать, а там уже сделать выводы и думать, как распорядиться добытой информацией.

Время шло, и у Егора возникло ощущение, что топчутся на месте. Ну вроде бы сблизились, насколько это возможно в данных обстоятельствах, однако Неваляеву так и не удавалось обратить Егора в свою веру, а сам Егор стал сомневаться, что из его затеи что-нибудь получится. И тут словно бы кто-то надоумил его заговорить о спонсорах – впрямую спрашивать было опасно, но он пошёл кружным путём:

– Послушай, а почему вы Идельсона не трогаете. Он что, неприкасаемый? Каких-то мало кому известных депутатов гнобите, а самый богатый человек в России, получается, кристально честный? Так не бывает.

Неваляев отвёл в сторону глаза:

– Что поделаешь, на всех рук не хватает.

– Ой ли?

Поняв, что такая «отмазка» не пройдёт, Неваляев согласился разъяснить свою позицию:

– Ну ладно. Представь, что некий богатенький Буратино спонсирует наш Фронт. Будет ли этично собирать на этого деятеля компромат? Это же всё равно что резать курицу, ту самую, которая несёт золотые яйца.