Элина Солманская - Серебряные крылья любви

Мама с благодарностью принимала его заботу и отвечала ему тем же. Её любовь, со своей, всепоглощающей и накрывающей с головой силой, похоже, не знала границ по отношению к этому мужчине. Она была отличной хозяйкой в доме и великолепным руководителем. Завод по производству вина, во главе которого она стояла, увеличивало год от года своё производство, и рынок сбыта расширял границы, охватывая всю страну в целом.

Алина всегда поражалась её неимоверному трудолюбию и терпению. Сама мечтала о том, чтобы найти в жизни дело, которое бы вот также, захватило её с головой на всю жизнь. Но, к сожалению, она не вняла просьбам мамы о поступлении в ВУЗ и получении земной профессии. Не уступила её просьбе, попробовать начать работать на заводе, и категорически отказалась.

Алина улыбнулась, заметив, как отец коснулся маминой руки. Легко заскользил по её коже пальцами и, склонившись, нежно поцеловал в висок губами.

Она вздохнула. Как бы и ей хотелось в будущем, встретить такого же мужчину и так полюбить самой, как любили друг друга её родители.

– Что задумалась? – обратилась Полина к дочери.

Алина улыбнулась.

– Просто подумала о том, как хорошо дома…

Полина погладила пальцами руку мужа.

– Да, это верно, дома всегда хорошо. Кстати, хотела тебе сказать, что мы с папой решили немного перестроить старый дом Одонецких. Временно все переберёмся в дом бабушки, а здесь, начнутся строительные работы. Семья стала большой. Да и в будущем возможно у кого-нибудь из вас, возникнет желание, жить вместе с нами под одной крышей.

– Отличная идея! Этот дом всегда был необыкновенно тёплым и уютным, и я его всегда считала своим родным. Думаю, идея с его перестройкой очень хорошая. Но ведь, наверное, это очень затратное мероприятие?

– Ничего. Прошедшие годы позволили нам с твоим отцом накопить денежные средства на эту свою давнюю мечту. Кстати, как твоя учёба?

Алина растерялась, и немного помолчав, тихо произнесла:

– Мамочка, видишь ли, я хотела тебе сказать, что…

– Полина, ну что ты сразу об учёбе, да ещё за столом. Поговорим об этом после ужина, – Ярослав обнял жену за плечи, прервав слова дочери.

Полина посмотрела на него подозрительно.

– Ну, хорошо. После ужина, так после ужина. Что, друзья мои, вы наелись? – она обратилась к близнецам. – Яна, а вы что-то совсем ничего не едите?

Подруга Владимира смущённо улыбнулась.

– Спасибо вам большое, Полина Владимировна! Я уже наелась. Всё было так вкусно.

– Очень рада, что вам понравилось. Это всё труды моей мамы, Елизаветы Николаевны, ну и моя посильная помощь, конечно.

Она улыбнулась и, склонившись, поцеловала свою мать в щёку. Затем снова перевела взгляд на дочь, которая с немой мольбой в глазах смотрела на Ярослава.

Полина подошла к мужу и, склонившись к его лицу, прошептала:

– После ужина, поможете мне оба убирать со стола. Заговорщики…

Одонецкий улыбнулся и, прижав её к себе, поцеловал в щёку, а Алина облегчённо выдохнула.

Ужин и тёплые семейные беседы окончились спустя час, и все разошлись из кухни.

– Ну, а теперь я вас слушаю… – Полина вытерла мокрые руки о полотенце, и внимательно посмотрела на мужа и дочь, которые сидели рядом за столом.

– Мамочка, видишь ли…

– Давай, только без излишних реверансов. Рассказывай, коротко и по делу, – предупредила её Полина.

– Я ушла из института, – тихо произнесла Алина, и посмотрела прямо в глаза матери.

Полина отбросила полотенце на столешницу, и машинально опустилась на стул перед дочерью.

– И в чём причина, этого твоего спонтанного поступка?

– Мама, мне вдруг стало очевидно, что я плохой художник, и мне не стоит этим заниматься в жизни.

– А чем же ты хочешь заниматься? Ты уже решила?

– Я окончила школу бортпроводников и хочу летать, как и папа.

Полина замерла на месте.

– Считай, что я этого не слышала. Никогда, этого не будет. Только через мой труп.

– Но, мама, пойми, каждый должен заниматься делом, которое любит. А я давно хотела, мечтала летать и быть в небе, ты же помнишь ещё с детства, я только об этом и говорила.

– Вот именно с детства. Алина, это всё иллюзии, надуманные в твоей голове. Эта профессия несерьёзна.

– Полина, ну зачем ты так говоришь? – вмешался Ярослав. – Эта профессия также важна, как и все остальные. Она крайне необходима.

Женщина перевела взгляд на мужа.

– Понятно. Так вот с чьей подачи всё это случилось. Сначала отстоял её при поступлении в институт живописи, теперь в лётное дело. Всегда тайны и доверительные беседы между вами в обход меня, с самого детства. Послушай, Одонецкий, а ты на минуту, хотя бы раз задумался, каково мне тянуть дом и завод на себе все эти годы. Я думала, что она вырастет и станет моим помощником на заводе. И что теперь? Опять небо? Ну, твоё серьёзное занятие этим делом мне понятно. И я всегда радовалась, что ты на своём месте. Но её бредовая идея стать стюардессой, мне непонятна, и я её не принимаю. Потому что, это блажь любой красивой девчонки, стать бортпроводником и красоваться на борту самолёта. Ведь ты когда-то мне сам говорил о том, что моё занятие танцами – это несерьёзная профессия, а быть стюардессой, по-твоему, серьёзная? Она что, будет летать до пенсии? Сомневаюсь. И с чем она останется после того, как её спишут по состоянию здоровья? А личная жизнь? Ты же знаешь статистику лучше, чем я. Большинство стюардесс, женщины одинокие с неустроенной судьбой и бездетные. Ты хочешь всего этого, для моей дочери?