Борис Седых - Проза морской жизни. Записки подводника

Ребят моих торжественный парад.

И. Шейнис

Воспоминания из детства теребят душу каждого из нас. Боря с Толей учились вместе с первого по восьмой класс. В наступившие «времена перемен» друзья часто общались, не только в рамках периодических встреч одноклассников. Вместе вспомнили историю, в которой главную роль сыграл наш учитель Исай Наумович. Амплуа ролей второго плана достались его любимым воспитанникам.

Этот весёлый сюжет приключился, когда мы учились в 7-м классе. Точно помню, произошло всё в сентябре. Стояла осенняя тёплая сухая погода. Солнце пригревало пару недель подряд, поэтому создавалось полное ощущение «бабьего лета» в разгар осени.

Предыстория основных событий такова. Классные руководители Тамара Александровна и Исай Наумович подстёгивали нас к «конкурентной борьбе и взаимной любви в отношениях между полами». Надо же придумать такую трактовку законов диалектики! Девочки организовывают вечер для мальчиков под названием «Золотая осень» и приглашают лишь достойных с их точки зрения. Недостойные остаются за бортом девчачьего внимания. Как вы думаете, в какой группе оказались Толя и Боря?

Конечно, среди изгоев.

Боря искреннее недоумевал:

– За что?

Толик не придал этому никакого значения, безразлично проговорил:

– Если задуматься, неприятный факт. Но разве это повод для расстройства? Всем мил не будешь.

Обиду сглаживал факт расширенного состава «неприглашённых».

Валера – тут ничего удивительного – самый неугомонный наш одноклассник, имел столько энергии, что участвовал во всех шкодных делах одновременно, даже если они происходили в разных концах интерната. Валера – это броуновское движение со скоростью света. Понятное дело, извёл своей реактивностью всех девочек. Он мог «достать» даже Исая Наумовича. Один раз после отбоя учитель зашёл к нам в палату, спел под гитару несколько песен, напоследок – «Спокойной ночи, малыши». После чего попрощался и вышел, а Валера вскочил с кровати и начал кривляться. Вдруг вернулся в палату наш учитель. Валера только успел принять позу испуганного зайца, как тут же получил в свой тощий зад такой смачный волшебный пендель, что летел на свою кровать через две другие. Со стороны выглядело это довольно жестоко, но очень-очень справедливо.

Лёня Силин, его за что? Из мальчиков в классе лучший ученик, много читал, физически развит, на физкультуре стоял первый, к тому же мой друг.

Толик Николаев тоже хорошо учился, он даже писал сочинения своему старшему бестолковому брату, который был на год старше. С девочками конфликтов не имел.

Поскольку наши учителя к этому времени уже посеяли в нас семена собственной значимости и уникальности, а в те времена индивидуальность шла вразрез педагогике, возможно – это был очередной «педагогический кульбит». Изгоям предстояло ответить на вопросы: обидно, что не пригласили? И что ты думаешь? А главное, что будешь предпринимать?

Приятно, что учителя хотели сделать из нас прежде всего личностей, научить анализировать и делать правильные выводы. На почве общей обиды мы сбились в кучу. Как положено, слегка повозмущались. Затем быстренько обсудили положение в мире, в классе, в Гондурасе. Нашли ответ на первый вопрос и поклялись друг другу внимательнее обращаться с будущими мамами, не быть высокомерными, не дёргать за косы, не задирать юбки, относиться с уважением, уступать место в автобусе, любить, лелеять, холить.

Выводы сделали, осталось ответить на вопрос: «Что делать будем?»

Решение нагрянуло внезапно: бежать на Финский залив купаться, естественно, без разрешения наших воспитателей. Дерзкий план, отличная погода, ни к чему посыпать голову пеплом, и мы вприпрыжку рванули в парк культуры ЗПКиО, на Золотой пляж. Радость переполняла от шикарной погоды, дерзкой затеи, свободы и бесконтрольности.

Бежим с горы по тропинке чуть правее церкви, оставляя её слева.

Белокаменная церковь Казанской иконы Божьей матери построена в 1915 году, первые прихожане называли её Белой невестой. В наши школьные годы, в семидесятых, храм был в запустении. В самом здании находился продовольственный склад, разбитые купола отсутствовали. Несмотря на «старания» советской власти, церковь всё равно оставалась величественной.

Помню, как залезли на один из куполов с моим другом Лёней Силиным. Забрались настолько высоко, насколько это было возможно. На самом верху открылась удивительная панорама. Как на ладони весь Зеленогорск, слева просматривался Сестрорецк, хорошо виден жилой дом «муравейник», прямо по курсу – Кронштадт, выделялся купол Морского собора, который тоже не использовался по прямому назначению. Справа от него, совсем недалеко, открывался прославленный русскими моряками остров Гангут. А сзади, за куполом, уже очень далеко, если хорошо присмотреться, в ясную погоду можно увидеть загадочную Индию. Одним словом, весь мир у наших ног.