Даниил Мантуров - Социалка

Но завернутое в блестящую оберточную бумагу нечто, даже с оранжевым бантиком, неспособно долго владеть чужими кошельками. Другое дело красота. Именно она способна

выйти на все сезонность и сделать из жизненного цикла вечный двигатель печатного станка.

Мужчины и женщины готовы часами испытывать красочные пытки за свои же кровные в надежде отвоевать у времени остатки самолюбия.

Красота скоропортящийся продукт. Не успел вовремя продать себя подороже и все, падай в канаву жизни и барахтайся в оплывших надеждах на красивую жизнь.

Красочные коробочки и пакетики радостно встречают друг друга, долго роются в поисках чего-то важного за бесконечными тюбиками и баночками, сертификатами и абонементами, но так и не находят давно утерянного в бездумном беге за мышцами, губами, ресницами, волосами и ногтями. Расстаются, кляня судьбу. Страдают от несовершенства мира. Заклеивают пробоины разочарования красивыми ленточками и вновь пускаются во все тяжкие поиски того утерянного.

Я – человек с низкой самоответственностью. Продаю себя ежедневно нелюбимой работе. Насилую свою душу, чтобы кинуть кости и набить желудок.

Еще недавно я гордился своей должностью, а сегодня захожу в кабинет так, словно ложусь в постель к опостылевшей жене, которая еще недавно была любима и вожделенна. Ее нельзя бросить, но и с ней уже невозможно.

10 лет я писал отчеты, выполнял проекты и разрабатывал стандарты. Я с гордостью говорил где работаю, ловя завистливые взгляды. Но на днях во мне что-то сломалось, надломилось, треснуло. Я еще не могу смирится с собой. Перематываю скотчем общественного мнения и клею на сопли жалости к себе остатки вчерашней самоуверенности.

Я ничем не отличаюсь от женщин с низкой социальной ответственностью. Только их открыто порицают, записывая в контакты под ником «шиномонтаж», а меня открыто хвалят и унижают исподтишка, те кто вчера еще носил мне кофе. Они успели вовремя подмахнуть, а я не стал мараться и остался собой. Они мстят мне за отсутствие у них профессионализма и унизительный взлет социального лифта.

Я ненавижу начальника, который заходит поболтать, а потом выдает мои идеи за свои, оглядываясь на совещании. Заходит в курилку, дружески хлопает по плечу и говорит о моих классных идеях.

Я ненавижу себя за слабость и страх все бросить и уйти. Начать с чистого листа. Меня держит одобрение окружения из таких же торгашей, с потухшим взглядом. Я тихо тлею, боясь любого катализатора, волочу за собой гири обязательств.

А там на верху, гордо расправив крылья, летают орлы и ласточки. Кружат, пытаясь рассмотреть упущенные кандалы. Падают камнем вниз и взмывают обратно: осечка за осечкой. Среди них мне нет места.

Я поправляю воротник, одеваю шляпу и выхожу за дверь, обещая себе подумать об этом завтра…

Я лежу на полу составляя в ряд хаотично разбросанные по ковру кубики, а ты испуганно переводишь взгляд с меня на светящийся монитор.

Ты смотришь на меня, как на незнакомца, но это тот же я. Кто-то сказал тебе, что я не такой, как другие и ты заплакала. Но, я такой же как вчера, когда ты считала меня лучшим.

Мне не нужны бесконечные вещи мира. Я не попрошу еще одну машинку и отброшу суррогатную куклу с пустыми глазами, но это все тот же я.

Ты затащила меня в карусель бесконечных исследований, осмотров и терапий. Ты веришь белым халатам, видящим меня первый раз, а не мне.

Ты хочешь принудить меня быть как все: смеяться, любить, радоваться, страдать от никчемных вещей.

Остановись!

Посмотри НА МЕНЯ!

За яркими жетонами и бесконечными "Сделай как я!" посмотри НА МЕНЯ!

Попробуй понять меня, стань как я, и возможно, мне больше не надо будет прятаться в свой мир.

Я никогда не понимал тех, кто отчаянно хватается за жизнь. Смирись! Уйди достойно, не паразитируй на любви родных и близких.

Я осуждал тех, кто пытается спасти своих детей, отдавая последнее.

Зачем? Откажись. Родишь новых.

Я разглядываю потолок. Он всегда одинаков. Я знаю на нем каждую трещину и даже пытаюсь найти в них смысл. Может там зашифрован ответ за что меня сделали узником тела? Я хочу освобождения, но боюсь его. Каждый раз, когда ко мне подходят родные глаза, я вижу, что они ищут меня и не находят.

Я слышу бесконечные приглушенные разговоры о том, что может уже пора, зачем мучить себя и меня и я кричу: «Я здесь, я живой, я не устал, я выкарабкаюсь, поверьте мне!».