Герш Тайчер - Учитель

– Скажут, что у меня уникальный набор генов, обеспечивающих терпение, самосохранение и выживание, но я никогда не попаду в рай, потому что уже был в аду.

Как только я вышел из здания аэропорта в Киеве в среду, 17-го июля 2019 года, сразу уловил полуденный запах украинского лета. Мы в полном составе нашей дружной семьи решили переехать на такси из Борисполя на центральный железнодорожный вокзал столицы Украины.

Оставалось достаточно времени до отхода поезда, и я попросил водителя микроавтобуса сделать небольшую экскурсию по достопримечательностям Киева. Город утопал в тени каштановых деревьев. С киевской кручи был виден Днепр, а над ним исполинский памятник Родины-Матери времён СССР. Он произвёл на моих детей наибольшее впечатление, которым они долго обменивались потом.

На вокзале мы расположились на свободных местах в углу просторного зала ожидания, недалеко от выхода на перрон к нашему поезду. До Киева мы провели целую неделю в Санкт-Петербурге и достаточно насытились столичной роскошью тамошних музеев. Поэтому киевские музеи выпали из нашего внимания. В Черновцах мы планировали наслаждаться простыми прелестями украинской провинции.

Сын прилетел в Санкт-Петербург прямо из Америки: он настоящий американец, хотя и не родился там. Наши дочери, напротив, родились и первые десять лет жизни воспитывались в Америке. Они гражданки США и, естественно, имеют американские паспорта. Но они являются гражданками ещё двух стран. Их десятилетний школьный период делится на три приблизительно равные части в трёх разных странах, которые они так же справедливо в своё время называли родным домом. А суммарно местом постоянного жительства для них были уже пять государств на трёх континентах. Сейчас они живут в Лондоне и ни при каких реальных обстоятельствах не хотят возвращаться на родину, в Америку.

Все мы – космополиты. Мы – свободные люди. Мы – люди без предрассудков. Мы счастливы там, где живут наши друзья и родственники, где мы учимся или работаем. А другие люди счастливы каким-то иным способом – и это их право. Есть счастливые люди в Новосибирске, в Москве и в Черновцах. Уверен, что их счастье не очень зависит от того, что они родились именно в этих городах. Тем не менее отмечу: в гипотетическом случае, когда всё, что есть у меня и у моей семьи, доступно и в Черновцах, мой выбор места жительства – однозначен.

В этот раз я вёз всю семью в Черновцы, на свою родину – показать, где я родился и вырос. Я наивно желал, чтобы мой родной город стал таким же родным и близким для них, как и для меня, хорошо понимая, что такого никогда не произойдёт. Потому что так не бывает. Для них родным является сейчас другой город, а до этого был ещё один, и так до самого детства, где память обрывается, потому что каждые несколько лет мы переезжали с одного места на другое. Поэтому мой родной город они никогда не полюбят так, как люблю его я. Но тем не менее, я рассчитывал, что они, по крайней мере, всегда будут уважительно относиться к моему прошлому и кое-что узнают о моей жизни в юности.

До отправления фирменного поезда «Буковина» оставался час с четвертью, поэтому я решил прогуляться по вокзалу и заодно ещё раз обдумать план нашего пребывания в Черновцах. Не успел я отойти и десяток шагов, как ко мне зловеще подкатили три цыганки.

– Эй, дорогой! Не хочешь узнать своё будущее? Позолоти ручку и всё узнаешь! – нахально запричитали они, влезши, казалось, в самые мои уши.

Но я им ничего не ответил, а лишь подумал про себя: лучше бы вы рассказали мне о моём прошлом, потому что не во всём из своего прошлого я разобрался, а многое вообще забыл.

Самая младшая цыганка лет двадцати в пёстрой юбке, будто прочитав мои мысли, достала из подола колоду карт и вытащила из неё одну за другой три из них – тройка бубновая, семёрка трефовая и туз червовый. «К чему бы это?», – подумал я невольно, но не придал случаю значения и пошёл прочь, будто цыганок нет и никогда не было. Мне с детства известно, что цыган замечать нежелательно.

Моё внимание привлекла тележка с продавцом в белом халате, который двигался по перрону и продавал желающим чебуреки. Тележка, разгоняя далеко вокруг запахи ещё горячих восточных пирожков, двигалась прямо на меня, и я уже не мог увернуться от неё, как бы ни хотел этого. Но я не хотел уворачиваться, я соскучился по чебурекам! Их запах напоминал мне черновицкую чебуречную на углу Котовского и Кобылянской, и меня было уже не остановить.