Торри Викки - Красная Шапочка – похитительница Волка

Вернёмся к нашей Красной Шапочке. С чего, спрашивается, ей взбрело в голову сделать манто из Серого Волка? Меха, так сказать, нетипичного и плохо к манто пригодного? А было это для Красной Шапочки делом принципа, целью её жизни и вершиной мести. Слишком, ой, слишком серьёзно восприняла она детские сказки, в изобилии ей читаемые обожаемым отцом. Тем самым папой, с которым её разлучили и одному которому было до неё дело. Осталась Красная Шапочка одна-одинёшенька в огромном шикарном особняке с Мамой, озабоченной любовниками и нарядами, и Бабушкой, помешанной на своей работе. От тоски по отцу сказки эти врезались ей в память и во все остальные места тоже и сдвинули что-то в тонких настройках организма. Все окружающие её люди отмечали, что есть в ней какая-то ненормальность, сумасшедшинка, но в чём конкретно она выражается, они понять не могли.

Её сдвиг выражался в лютой ненависти ко всем сказочным животным, особенно к счастливым. Хотя и к несчастным животным она тоже любовью не пылала, полагая, что так им и надо. Банда Красной Шапочки начала свои бесчинства с Африки, где отомстила всем животным, упомянутым в «Докторе Айболите». А сколько несчастных ветеринаров пострадало от их рук за это время! Зато ко всяким сказочным негодяям она питала слабость и испытывала сочувствие. Шапочка считала, что злодеями они стали из-за козней животных. Поэтому всяким бармалеям и прочим пиратам при ней везло сказочно.

Кошек Красная Шапочка ненавидела, а также кур, мышей, зайцев, медведей и так далее по списку. Досталось даже ленивцам, но не очень. Но заклинило её именно на Сером Волке: его она считала олицетворением вселенского зла, всех несчастий и несправедливостей. Почему? Непонятно, возможно, из-за сказки про тёзку. Но доподлинно это осталось неизвестным: никто всерьёз не выяснял, так как психиатров и прочих аналитиков Красная Шапочка на дух не выносила, даже убила бы, если попались. А теперь, хорошенько потренировавшись на стороне, она вернулась домой, дабы закончить свою миссию: убить-таки волка.

А ещё она была девушкой хозяйственной и практичной. И животных, попадающих к ней, она использовала без остатка, на сто десять процентов. Каких только разнообразных и экзотических мехов не было у неё в коллекции. Волка только не было. И в самое ближайшее время она собиралась это исправить. И вообще, волчье манто – это и необычно, и практично, и везде можно носить. Как трофей, как напоминание о своей победе.

О Шапочкином сдвиге на сказках знали лесорубы, но по прошествии долгих лет вместе с нею привыкли и притерпелись. Да и беспробудный алкоголизм вкупе с наркотиками тоже способствовал их толерантности. Оставалось только изумляться, как эта вечно пьяная гопкомпания умудрялась выпутываться из неприятностей и оставаться в живых.

Солнце парило небо. День размяк и стал растекаться выцветшей синевой. Серый Волк пришёл в себя от боли в стянутых конечностях. Ещё болела голова, его мутило из-за мешка, надетого на неё. Мешок ужасно чем-то вонял (куриным помётом и марихуаной). После долгих попыток ему удалось стащить мешок с головы, о чём он сразу же пожалел. Такое лучше никогда не видеть. Он лежал на чём-то высоком и твёрдом в бетонном помещении без окон. Горели яркие лампы. Рядом стоял здоровенный металлический стол с кожаными ремнями. Над столом висела видеокамера. На другом столе были разложены блестящие инструменты, о которые можно было порезаться, просто взглянув. Мерзко пахло кровью разной степени застарелости. Волк вздохнул ещё раз и обмер.

Этот Серый Волк был самым странным волком из всех возможных. Он обладал чрезмерно тонкой психической организацией и хрупким телосложением. Был очень мнительным и пугливым. Пытался быть йогом и веганом, рисовал мандалы, плёл макраме и пел в хоре. В общем, был долбанутым на всю серую голову. Его отец, Дон Сержио Волконе, очень сокрушался по поводу младшенького, но без поддержки неудельного отпрыска не оставлял: давал ему денег и оберегал от суровой правды жизни. Такая волчья особь, как Серый Волк, в принципе не могла никого обидеть. Ни поросят, ни зайцев, ни Красную Шапочку, обычную, а не нашу. Но никто у Волка интервью по этому поводу не брал. И никому это не было известно, кроме ближайших родственников. А нашей Красной Шапочке было откровенно пофиг, мог или нет, даже если бы она знала. И любой Серый Волк её устраивал. Маньячка она была.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».