Елена Тимохина - Ночевка в тумане

Уже на выходе он вспомнил, что возвращаться – плохая примета, к тому же на обратном пути он забыл посмотреть в зеркало.

Сосед ждал его у машины, сообщил, что повязка держится.

–Хорошие у тебя таблетки, отсыпь и мне про запас, – попросил Виктор, но сосед сделал вид, что его не услышал.

–Поедешь, Виктор? – Михалыч с утра уже успел поддать, но этим дело не ограничилось. Он прочитал смс с прогнозом погоды: штормовое предупреждение. К потрясающим новостям от МЧС он относился с трепетом. –Может, не стоит ломать дорогу. Обстоятельства не-бла-гоприятные, – последнее слово он произнес по слогам.

–Я люблю прокатиться ночью, – ответил Виктор, чтобы только отвязаться. Он бы с удовольствием дал газу и рванул с места, но сосед его не отпускал.

– Племяннику надо кое-что передать, – начал он свою просьбу. – От бабки лекарства остались, он просил.

Мать Михалыча болела долго и особенно тяжело, так что после ее смерти должны были остаться сильные болеутоляющие и промедол. Связываться с наркотиком Виктору не хотелось.

–Лучше сдай в поликлинику», – посоветовал он.

–Племянник просил, родная кровь, астматик, – упрямо стоял на своем сосед. Вдобавок он всучил набор шприцов, которые можно купить в аптеке – ну не пропадать же добру!

Виктор подозревал, что этот племянник был наркоманом или наркодилером.

–Ну где твоя синька? – прикрикнул Виктор.

Окрик подействовал, и Михалыч вынес ему одну таблетку.

–Не жадничай, мне мерин майку испачкал, – Виктора жадность соседа всегда раздражала, а сегодня – особенно.

–А тебе зачем, Цепков?

–Время такое, никогда ни в чем не уверен, – ответил Виктор.

–Нету у меня, – упорствовал старик.

Виктор демонстративно вынес пакет с лекарствами и положил его на поленницу.

– Сам и вези, а у меня дела.

–Ладно, – и старик ушел в дом, вернувшись с пачкой соли, но только ярко-синего цвета. –Хватит? Доволен?

–Спасибо, – конфликт разрешился.

Виктор предпочитал мирное урегулирование, в конце концов, может, этот племянник и правду заболел.

–Пусть через два часа парень встречает меня на въезде в город. Там всего одна дорога, не разминуться, – с этими словами доктор утопил педаль газа, так что струя встречного воздуха прижала его к креслу.

Цепков ощущал себя станичником, вышедшим на ночную разведку. Фары его машины пронзали туман, густой, полный влаги, которой в нем, как и в стакане самогона, содержалось немного, а основная составляющая – чистая химия живого брожения. И этот туман лез в горло, как вино в бокал.

Виктору предстояло путешествие по красивейшим местам района, основная территория которого приходилась на заказник, лишь местами его затронула сельскохозяйственная деятельность. Его удивляло безразличие соседей к красотам природы. Они и в лес выбирались лишь на заготовку грибов или дров. Поведение Михалыча убеждало его, что пофигизм – основной принцип жизни деревенских. Себя Виктор относил к иному типу людей, станичникам, чья любознательность раздвигала границы вселенной.

Ненадолго он остановился у круглосуточного магазина на заправке, откуда вышел, нагруженный деликатесами, среди которых были шоколадные конфеты, ананас и даже редкий торт «Трюфель», и это, не считая бутылки сладкого вина.

Его поездка имела деликатный характер: Виктора ждала женщина из города, и, хотя их отношения длились уже год, она блюла себя и приезжать к нему не соглашалась. Провести конец недели он рассчитывал у нее, а потому и позаботился о гостинцах.

Пока он отоваривался в лавке, снег перестал идти и распогодилось. Стемнело, и Венера с Ковшом висели над дорогой угрожающе низко, словно собирались высадить в районе звездный десант. Не будь голубки, ожидающей его, доктор отбыл бы с земли вместе с тем десантом, который взирал на него сверху вниз, никак не решая высадиться. Впрочем, Виктору и так было хорошо. Он предпочитал путешествовать по ночам, чтобы испытать удовольствие от свежего ветра, вносящим его в поток ночи и позволяющим слиться со звездами.

И ночь распростерлась над ним, и звезды несли вахту. Как все вахтовики, они таили в душе несметные сокровища своего родного дома, о которых глядевшие не догадывались, но несомненно чувствовали.

Через пару километров картина изменилась, над дорогой стал сгущаться туман, и Виктор включил противотуманные фары. В другой момент он проявил бы внимательность к столь резкому потеплению, но его отвлек звонок любимой, обеспокоенной его молчанием. «Ты не забыл, Витя, что у тебя сегодня ночевка? Ноче-овка с про-должением», – говорила его голубка по-местному тягуче и растягивая слова. Казалось, она беседовала с ним в холодной темноте на языке звезд.