Дмитрий Татаринов - Ни вензелей, ни китайца

– Ты у меня очень дружелюбная, дочь. – сказала Марина. – Но мне кажется, ты на мир смотришь через розовые очки.

– Да нет, мам. – объяснила Эля. – Просто в Борю раньше никто не верил, вот у него и не получалось. Если мы его поддержим, то он сможет измениться.

– Такие люди не меняются. – отрезала Марина.

– А вот и меняются. – с улыбкой, по-детски, но напористо заявила Эля.

Вскоре после того, как тема Бори была оставлена, Эля обняла маму и вернулась в свою комнату. Марина сидела на диване, задумавшись. Очень они разные с дочкой и, очевидно, она не смогла её всему научить. Но жизнелюбие, добродушие Эльвиры так восхищали её маму, что она не видела никакого повода тревожиться о недостатке иных черт. Удивительно, как это ей удалось вырастить такого незлобивого, тянущегося к прекрасному ребёнка. И пусть она остаётся такой на всю жизнь, главное – чтобы никакой вандал не испортил этот цветок. Тем вечером, преисполненная веры в дочь, Марина засыпала счастливой. Она подтянула своё огромное одеяло аж до самого носа и улыбалась, лёжа под ним, тоже как ребёнок, почти что как Эля.

Прошло несколько месяцев, в течение которых всё шло своим чередом – Эля продолжала собирать урожай из откликов лучших университетов мира, а Марина – в свободное от будней топ-менеджера время – пыталась добиться от дочери определенности в выборе ВУЗа. От Нади, как и предполагала Марина, не пришло больше ни весточки о планах её сыночка, и быть поводом для волнения его потенциальный приезд в семье мамы и дочки давно уже перестал. Но вдруг, в начале лета, когда горожанам казалось, что впереди целая жизнь, а всё вокруг было молодо, свежо и зелено, вдруг Надя объявилась вновь – на этот раз она смогла дозвониться только к Марине домой и объяснила ситуацию Эльвире. Да, Боря приедет. Совсем скоро, уже такого-то числа. Он остановится у них на две недели, не больше, и, кроме своего угла, ему больше ничего не нужно. Об опасностях и коварствах города Москвы Борис в полной мере осведомлён, равно как и о правах и обязанностях положения гостя. Он с нетерпением ждёт встречи и будет рад познакомиться с Элей, а также надеется причинить как можно меньше неудобств и напротив, по возможности, оказать ту или иную помощь.

– Мы тоже очень ждём Борю! – сказала Эля. – Он нам ничем не помешает. Наоборот, веселее будет.

– Хорошо, Элечка. И ты к нам как-нибудь приезжай.

Марину эта новость обескуражила. Во-первых, как это она могла ошибиться в своём предсказании? Ведь Надя и раньше могла ляпнуть что-нибудь далекоидущее, но ни за постройку нового дома, ни даже за похудение она так и не взялась. Почему же именно Борино поступление, казавшееся Марине мифическим, оказалось реальным, вопреки безынициативному, склонному к пустым мечтаниям характеру сестры? Затем, и это самое удивительное, Марина испытала нечто, похожее на зависть и ревность – ревность к успеху. Таланты и достижения Эли вдруг как-то померкли в глазах Марины, стали казаться ей уязвимыми пред напором кировского абитуриента. Если даже такой тип может позволить себе поступление в ВУЗ, то, может, и не так особенны результаты Эли? И пока её дочь пребывает будто в летаргии, неспособная определиться с университетом, Боря нахрапом возьмёт то, что, как он думает, ему причитается. Марина начинала сомневаться в ценности талантов и трудолюбия. Быть предприимчивым и наглым – вот всё, что, по-видимому, важно для хорошей карьеры. Как бы годы и силы, потраченные Эльвирой на честное и трудоёмкое ученье, не оказались памятником житейской наивности. Марина вызвала дочь на разговор.

– Эля, я хочу, чтобы ты наконец решила, куда будешь поступать. – сказала взволнованная мама. – Если не совершить выбор, можно остаться ни с чем.

– Мама… Это так сложно! – ответила Эля. – Все университеты такие чудесные.

– Эля! – Марина повысила голос. – Я даю тебе неделю. Это твоя главная задача сейчас. От этого всё зависит.

– Что зависит, мам?

– Эля!

О своей горячности Марина пожалела ещё тем же вечером, когда читала книгу по бизнес-эффективности на балконе квартиры. Она поняла, что Надина весть впечатлила её гораздо сильнее, чем то было бы сообразно. Маловероятно, что, спохватившись так поздно, Боря достигнет высот Эли. Ведь путь в Берлинский ему всё-таки заказан. Просто она сама, Марина, была принуждена жизнью узнать о конкуренции всё и, если и добилась какого-то положения, то только потому, что боролась за своё место изо всех сил. Никакой катастрофы пока что не произошло, но ей стоит помочь Эле сделать решающий шаг. Теперь она будет внимательнее следить за развитием событий, и спасибо за это Борису.