Александр Цыганов - Серая Тень

Ранним воскресным утром по главной улице деревни Антоновка бежал со всех ног босой мужчина в чёрных спортивных штанах с обвисшими коленками и майке, когда-то бывшей белой. Мужчина оглядывался на ходу и тихонько подвывал. За ним, метрах в трёх позади, нёсся, взрывая землю копытами, огромный чёрный бык, на рогах которого болталась синяя фуфайка. Мужчиной был тракторист Кузьма Иванович, а быком – глава деревенского коровьего стада Яшка. По обочине дороги бежали. громко комментируя происходящее, две дворняги, а с забора на всё это безобразие осуждающе смотрел старый котяра Василий, принадлежащий сторожу деду Епифану.

Кузьма Иванович тем временем выбежал на центральную площадь, на которой находились деревенский клуб, здание правления когда-то колхоза и деревенский магазин, который заведующая им Нина Ермолова гордо называла Центральным универмагом.

На крыльцо правления выскочил председатель Илья Анатольевич и, размахивая руками, громко закричал Кузьме Ивановичу:

– Опять напился с утра, старый дурень, язви тя в душу! И чё ты на ферму – то пьяный попёрся или память пропил и не помнишь. что Яшка сивуху на дух не переносит? Направо сворачивай, к новому сараю кирпичному, там дверь ещё не навесили, туда забежишь. Направо, говорю!

По прошествии времени Кузьма Иванович никак не мог вспомнить, как он оказался на крыше сарая высотой три метра, но факт в том, что он там оказался, упал плашмя, закрыл голову руками и, кажется, даже перестал дышать. Бык не успел притормозить и с размаху врезался в стену кирпичного сарая, проделав в ней дыру. Синяя фуфайка Кузьмы Ивановича осталась торчать в дыре, зацепившись за кирпич. Яшка помотал громадной головой, победноьпроревел три раза и неспешной трусцой направился обратно на ферму.

– От строители, язви тя в душу! Ну, я им покажу, как сараи надо строить! Чтобы бык башкой кирпичную кладку развалил! – Илья Анатольевич уже стоял возле сарая, заглядывая в дыру.

– Слышь, Кузьма, слазь, ушл бык. И как ты на крыше-то оказался? Я думал, ты сбоку в калитку шмыгнёшь.

Взъерошенная голова Кузьмы Ивановича показалась с крыши. Глаза его, казалось, сейчас вылезут из орбит, а сам он всё никак не мог поверить в своё чудесное спасение.

– Постой, дядька Кузьма, я сейчас лестницу приставлю, – сказал подошедший к ним паренёк.

Дядька Кузьма на трясущихся ногах спустился по лестнице и прислонился к стене сарая.

– Как ты на крышу-то попал, дядька Кузьма? – спросил паренёк.

– Да не помню я, Егорушка, – дрожащим голосом произнёс Кузьма Иванович, – помню – бежал и вот уже лежу на крыше. А как попал туда – не помню. Неет, пошёл я к бабке Акулине, этакие переживания срочно лечить надыть! – И, вытащив из дыры свою фуфайку, он нетвёрдой походкой пошёл по улице.

Бабка Акулина славилась на всю округу своим самогоном, который она гнала неизвестно из чего и что она туда добавляла – не говорила никому. Но пился он как ключевая водица, а наутро – никакого похмелья. Жила она в дальнем конце деревни вместе с внуком Сергеем. Родители Сергея погибли в автокатастрофе, когда ему исполнилось четыре года. Серёжа рос тихим мальчиком, мало играл со сверстниками, перечитал все книги в клубной библиотеке, а больше всего любил бродить по окрестным лугам и рощам, сидеть на берегу речки Каменки или ночью лежать в траве на лугу и смотреть в звёздное небою. А несколько недель назад и вовсе что учудил – проснулся под утро с диким криком, перепугав бабку Акулину. Но тут же уснул опять, сославшись на страшный сон. Однако с этой ночи стал и вовсе странным – почти всё время молчал, а взгляд – смотрит вроде тебе в глаза, а, кажется, словно сквозь тебя куда-то вдаль и видит там что-то непонятное.

В это воскресенье с утра пораньше бабку Акулину позвали к соседям лечить поясницу колхозному бухгалтеру. Сергей сидел за столом и завтракал, когда, постучав в дверь, в дом вошёл Кузьма Иванович.

– Здорово, Серёга! – Кузьма Иванович уже немного оправился после пережитого стресса, надел сапоги. но фуфайку всё ещё нёс в руках, – А бабка Акулина – то где?

– К соседям ушла.

– Мне бы это…подлечится бы малость. Может, ты продашь, а? А то ждать невмоготу.

Сергей молча встал из-за стола и вышел в соседнюю комнату. Подойдя к шкафчику, где бабка хранила бутылки с самогоном, он открыл дверцу и вдруг замер – словно что-то щёлкнуло в его голове. Медленно повернув голову, посмотрел в окно. Не глядя, взял бутылку и так же медленно перевёл взгляд на неё. Внезапно глаза его загорелись ярким светом, из них выскочила искра белого цвета и, растекшись по бутылке, растворилась в ней. Закрыв дверцу шкафа, Сергей вышел в кухню, опустив глаза, и поставил бутылку на стол.