Юлия Ковалькова - @ Актер. Часть 2

– Да? – Одинцов восхищенно округлил глаза и поправил очки.

– Спасибо, Костя, – иронично кивнул Домбровский, – но ты бы лучше следил за дорогой.

Водитель вздохнул и, надев на лицо выражение «А я что? Я ничего», бросил взгляд в боковое зеркало. Шеф порой был просто невыносим.

– И… что теперь делать? – Одинцов, забыв о водителе, во все глаза смотрел на начальство.

– Да ничего. Погоди, не гони. – Генерал-полковник отложил на сидение «планшетник» и задумчиво постучал пальцем по подбородку.

«Исаев, конечно, поганец, но поганец умный и хитрый. Догадался, что за ним будут следить. И даже не постеснялся это продемонстрировать, обнулив карту. Хотя можно было, конечно, нанести метку слежения и на еврокупюры, но… Но и это ни к чему бы не привело. Мари как-то мне говорила, что в подобных случаях Исаев всегда действует так: меняет евро в обменнике на рубли, рубли переводит себе на счет, а с него уже конвертирует их обратно в валюту. И бегай потом по всему городу, ищи помеченные купюры! Но, – тут Домбровский сузил глаза, – главное, чтобы Исаев при всех своих талантах не догадался, что главный „багаж“ был не в банковской карте. И что это не „маячок“, а…»

Максим Валентинович поднял голову:

– Олег, наушники дай!

Одинцов тут же вручил ему «пуговицу». Домбровский вставил ее в ухо, подсоединил наушник к «планшетнику», набрал закрытый код доступа, который не знал даже его помощник, и нажал на записи кнопку проигрывателя. Минут пять он терпеливо слушал звуки шагов Исаева и голоса людей, мимо которых Андрей, видимо, проходил по «Лейпцигу». Затем раздались шелест выдаваемых банкоматом купюр, шорох «молнии» и опять звуки шагов. Хлопнула дверь, и наконец на записи появились два голоса. Один точно принадлежал Исаеву, а вот другой, высокий, мужской… какому-то неизвестному типу.

– Привет, как дела? – Это Исаев.

– Спасибо, все нормально, – это другой. И уже шепотом: – И там все как обычно.

«Вашу мать, казаки-разбойники! Где это „там“?» – потерял терпение Максим Валентинович.

И снова Андрей:

– Ира приходила, «японку» или «немца» брала?

«Ну, кто такая Ира, я знаю», – Домбровский машинально кивнул. Мари успела ввести его в курс того, на ком собирался жениться Исаев. «Это деловая, взрослая женщина. Работает аналитиком в одном известном международном агентстве. Кстати, внешне Самойлова очень привлекательна». Но приплетать к своей игре чью-то женщину, и уж тем более давить на Андрея через нее, Домбровский не собирался.

И снова голос другого мужчины:

– Нет, второй день здесь не появлялась.

И – всё. Всё, абсолютно, если не считать шелеста «молнии», пиканья сигнализации и глухого щелчка.

Всё.

«Ну ты не зараза, Андрюха, а?» – Домбровский не столько разозлился, сколько расстроился. Вообще-то он ожидал, что Андрей вместе с «дипломатом» доберется до любой удобной ему для звонка точки и наберет кому-то – кому, он, возможно, доверял и кому он расскажет то, что не сказал ему. А оказалось: ноль, труба. Ничего. Пшик.

И все опять вернулось к фразе Исаева, которую генерал-полковник уже слышал сегодня:

– Максим Валентинович, я буду работать один.

Один – то есть без Вас…

«Впрочем, есть еще один вариант», – и Домбровский вытащил «пуговицу» из уха:

– Олег?

– Да?

– Отключай трекер с карты. И прослушку с «дипломата» снимай. Но отследи все звонки и визиты к некоему Александру Реслю. Это подследственный, чех. Сейчас он сидит в «Панкраце». Я тебе телефон одного человека в их СИЗО дам. И если кто-то попробует позвонить этому Реслю или попросится к нему на свидание, немедленно мне доложи. Единственное, обойди вниманием визиты в «Панкрац» представителей нашей дипслужбы. Мне конфликты на уровне МИД не нужны.

«Андрей не дурак. И в рамках легенды он явится в „Панкрац“ как Никитин».

– Есть! – с готовностью кивнул Одинцов, но чувствовал он себя ошарашенно. Его с утра мучил вопрос: «Это чем же таким занимается Максим Валентинович?»

***

Андрей и Ира начали целоваться еще на пороге квартиры.

«Кольцо!»

– Ир, подожди, я тебе кое-что привез, – Андрей нехотя отстранился.

– Потом, – и женские теплые руки обвили его шею. – Почему ты опять опоздал? – и Ира на секунду вплотную прижалось к нему. Он почувствовал ее легкий вдох у себя на груди.

– Я тебе обещаю, это было в последний раз, – он услышал свой севший голос. Но в бархатных модуляциях его тона Самойлова уловила ту дразнящую хрипотцу, словно он медленно провел губами по самым чувствительным точкам ее кожи.