Наталья Уфимцева - Без тени над горизонтом

Потом, подружившись с пожилым человеком из красивого дома, оказавшимся профессором, в его тайну неожиданно придут книги. И герои Джека Лондона, Роберта Стивенсона, Жюля Верна, откроют ему мир полный увлекательных приключений.

Однажды, сопровождая Рагну на водной прогулке по реке, к нему пришла ясность его долгого наваждения.

– Я понял, кого вы мне напоминаете.

– Ну, наконец-то, и кого же?

– Мою бабушку.

– Кого?

– Это правда. Напрасно вы смеетесь. Я обязательно вам покажу её фотографии. Вы очень похожи, глаза, лоб, только волосы у бабушки черные.

– А вам никто не говорил, что сравнивать дам с бабушками, даже если они изображены на фотографиях – это не комильфо.

Виктору Семеновичу Стажкову никто ничего подобного не говорил. Он и слова то такого не знал. Обещание свое вскоре выполнил, принес семейные фотографии, в подтверждение своих слов. Реакция Рагны на эти фотографии, оказалось, по меньшей мере, странной. Она сделалась очень серьезной, потом попросила оставить эти фотографии ей на некоторое время. Особенно долго и внимательно, она рассматривала снимок двух маленьких девочек из старой родительской шкатулки.

– Кто это?

– Моя мама и её сестра.

Почему эта фотография так её заинтересовала, он тогда не отважился спросить. Решил поговорить с матерью. Но она как назло последнее время стала часто выпивать и прибывала в состоянии замутненного рассудка, превращаясь в призрачного обывателя своей собственной жизни.

Степан Кузьмич открыл небольшую записную книжечку – ежедневник Рагны Волошиной. На первой странице, посвященной январю, практически не осталось пустого места, имена с начальными буквами видимо фамилий, какие – то цифры.

В феврале было две записи, первая: «Сотворенный и так не сейчас открытый миру Орк, что ещё ему надо, ведь у него есть единственный спутник», и вторая: «Он принесет мне черную весть. Ничего не хочу менять. Виктор, не победитель».

На той странице, где красивым золоченым тиснением был выведен месяц март, была всего одна запись: «Терракотовый воин убит. Император глупец. Он ищет бессмертие и будет отравлен». Дмитрий Сергеевич Рындин больше заинтересованный внешним видом необычной записной книжки – ежедневника не вдохновлялся написанным.

– Какая занятная вещица.

Господин полковник был отменным эстетом, но Кошкин совершенно не для эстетического наслаждения принес своему начальству единственную, как ему казалось связующую ниточку в таком окутанном тайнами деле. Есть ли вообще это дело? Степан Кузьмич вспомнил, как не хотел за него браться и только настоятельная просьба руководства, которое сыщик не собирался менять в своем уже предпенсионном возрасте, побудила его встрять в это сомнительное мероприятие.

– Это все что у нас имеется?

– Вот ещё это.

Степан Кузьмич положил на стол перед Рындиным зелененький мешочек.

– Что это?

– Говорят руны?

Полковник высыпал на стол горку камушков и поднял глаза на Кошкина.

– Это что за бусики – фигусики?

– Да кто ж их знает. Только для бусиков они не годятся. Дырочек нет.

– Давай лучше книжку посмотрим.

– Не знаю лучше ли.

– Что так?

Дмитрий Сергеевич уткнулся в дневник-ежедневник, открыв его посередине, пролистал в начало.

– Ну, я не знаю…

– Я тоже.

– Ничего не понимаю. Кто такой Орк? Колдун какой-нибудь? Так он ещё и со спутником.

– Возможно, если Рагна Волошина была астрологом, то речь идет о вполне реальных астрономических объектах.

– Это, о каких таких реальных объектах, об Орках?

Дмитрий Сергеевич с любопытством школьника посмотрел на своего осведомленного сыщика.

– Давайте, Степан Кузьмич, просветите нас простых обывателей. Я весь во внимании.

Следователь Кошкин имел феноменальную память и слыл эрудированным человеком. Правда, Степан Кузьмич утверждал, что его умственные способности самые обыкновенные, но его начальство придерживалось отнюдь другого мнения. Дмитрий Сергеевич вообще не мог понять, как в голове этого хитреца храниться такое количество разнообразной информации, которую сыщик в нужный момент доставал, словно нужную книгу с конкретной полочки. Об сверх способностях Кошкина, как и о его характере не судачил только ленивый. Интеллигентный Кошкин всегда делал, что считал нужным, и умело морочил голову своему начальству. Полковник Рындин к этому давно привык. Тем более, что таких как его «старый лис» больше не существовало в природе. Как говорится в банальном сравнении, штучный товар. Пришедший из советской милиции в нынешнее время он оставался верен высоким идеалам своей юности и был настолько целостным и гармоничным, что все шероховатости во взаимоотношениях Дмитрий Сергеевич охотно списывал за счет издержек нелегкой профессии.