Катарина Ирхина - Квартира на 5 этаже

Марго облокотилась на косяк двери.

– я думаю, что я справлюсь. -.

И посмотрел на сестру, а та была в недоумении и взглядом попросила меня уйти. Я и направился на кухню. Они же потом о чём-то тихо говорили. Сестра, выслушав все, что сказала ей Марго, согласилась с ней и попрощалась.

– ладно, она не такая уж и странная. Она передала это тебе.

Сестра протянула мне концерт, цвета светло-желтой горчицы, с необычным заклеивающимся клапаном. В нем я нашёл письмо и значок, на котором было написано «assistant». Сам значок был из железа чёрного цвета с белыми буквами. Держался он на магнитиках, примерив его, я понял, что он неплохо сочетается с моей одеждой. Из письма я вычитал следующее:

«Здравствуй, Макс. Я очень рада, что ты стал моим ассистентом. Как я, наверняка, и сказала, твоя работа будет заключаться в помощи мне с тканями и фасонами. Но, помимо этого, ты, если захочешь, будешь ходить со мной на мероприятия, а именно на выставки, в театры и, возможно, на разного рода фуршеты. Возможно, ты задашь мне вопрос, почему обычная швея ходит на подобного рода мероприятия. Я шью не только для обычных обывателей одежду.

У меня будет только два требования – ухоженный вид и пунктуальность. Насчёт заработка, все будет стабильно, в конце недели получаешь свою 1000 рублей и чаевые. О выходных и о том, когда тебе это будет необходимо, будем договариваться. Все зависит от тебя и твоих возможностей. Если ты завтра готов приступить к работе, то приходи завтра ко мне в 11 утра. Мои Контакты:…»

Почерк Марго был закругленным. Подписалась она размашистой росписью. А я подумал о стирке и о вещах, которые давно не носил.

…

Прошла целая неделя с того, как я начал работал у Марго. Она давала мне легкие задания, я записывал за ней мерки клиентов. Если я что-то не понимал, то она терпеливо объясняла значение всех терминов, что такое выточка, сметание или баска. И вскоре я начал понимать всё, что она мне говорила. Ей нравилось, что я задаю вопросы.

Мой день начинался с одиннадцати утра, а заканчивался в шесть вечера, и в два был перерыв. Она настояла на том, чтобы я оставался у неё на обедать. Готовила она очень хорошо и всегда разнообразно. Марго всегда спрашивала, что мне нравится из мяса из овощей. Она готовила, с одной стороны, очень простые блюда, но со своим видением. Например, блинчики из яблок и банана на овсяном молоке, или фаршированные перцы – не мясом, вместо них баклажанами или цукини. Я, к слову, не ел мясо, и Марго это учитывала. Мне очень нравилось находиться в ее обществе. Она много говорила о литературе, о людях, о разных взаимоотношения, ну, конечно же, об одежде. Она считала, что одежда – это зеркало человека. Я же с ней делился всем тем немногим, что знал, но видно она принимала это и готова была меня поддержать. Мне было интересно с ней.

Возможно, вам покажется, что я буду испытывать к ней некоторые большие чувства, но не в этой истории, потому-то она для меня не больше, чем друг. И я был уверен в том, что она воспринимает меня как ребёнка, и как я потом выяснил не одного меня.

Марго поднялась на третий этаж, в руках у ней были тяжелые пакеты с материей и едой. Открыв квартиру, она опустила на пол пакеты, и согнувшись в три погибели, зарыдала. У неё болели руки, голова и мысли. Ей было невыносимо одиноко в своём мире.

Она подняла голову наверх и с выдохом поднялась. Собрала все, что у неё было и начала распределять каждый предмет на своё место. Крупы, специи, масло, уксусы, заправки и мёд в верхние шкафчики. Хлеб в хлебницу. А все остальное в холодильник, оставила только помытые нектарины.

Из кармана спортивных горчичных штанов достала порт сигар. Он был чёрного цвета с серебренными вензелями. На подоконнике лежал длинный чёрный мундштук, который остался от бабушки. Взяв его в руки, она вставила в него самокрутку и подожгла спичкой. Тонкий дымок наполнил кухню знакомым запахом. Она вдыхала дым одновременно наслаждаясь и горько вздыхая. Марго явно не хотела плакать снова и поэтому сделала первую затяжку. Не получилось. Зарыдала и трясущейся рукой взяла нектарин и откусила от него внушительный кусок, что по ее руке потек сок. После она проглотила и сделала ещё одну затяжку. Снова выдохнула и потушила ненавистную ей вещь. Обглодав косточку, что осталось от нектарина, в телефоне нашла номер закладчика, удалила его и тихонечко положила голову на стол. Вслух она произнесла: – как необычно звучит стол, – и засмеялась – хорошо, что это не на долго осталось слышать гиперболизированные звуки.