Данила Решетников - В погоне за несчастьем. Часть 1

– Леееш? Ты меня слышишь?

– Слышу.

– Ты перестанешь есть сало?

– Нет.

– Почему?

Я глаза открыл. Лунный свет куда-то пропал.

– Да потому что, Рит, – возмущенно цокая, едва ли не заорал я. – Нельзя читать всю ту дрянь, что пишут на форумах, сайтах, в бесконечных рекламах…

– А что читать тогда? Чему верить?

– Себе верь. Этот гребаный рак может наступить от чего угодно.

Рита задышала быстрее.

– Вовсе нет.

Ну, да. Ты же у нас кандидат наук.

– Знаешь, котенок, – умным голосом начал я. – Недавно прочел, что нельзя большим пальцем ленту листать в соцсетях.

– Почему?

– Да потому что тебя непременно настигнет рак папиллярных линий.

– Вот это точно брехня.

– Ну, кто знает.

– Нц, – полная недовольства, отворачивается она. – Короче, понятно. Ты у нас самый умный. Ни слова в бок, ни слова поперек. Я спать.

– Сладких снов, любимая.

– Угу, – сквозь темноту и прикрытые губы доносится слабое мычание, полное безразличия.

Глаза теперь почему-то смыкать не хотелось. Сон пропал, перебился, исчез, как Медведев после отставки. Я нащупал рукой на тумбочке гаджет, потянул к себе, разблокировал и увидел новое сообщение от «Олеся. Патенты»:

«Я приехала) Когда увидимся?”

Дыхание мое изменилось. Стало глубоким, волнительным. Я сглотнул накопившийся ком слюней, на жену свою взор пугливый бросая, оторвал, прилипшую к простыне, спину, одеяло откинул, ноги свесил с кровати.

– Далеко собрался? – твердый голос ее прозвучал.

Я вздохнул тяжело и, рукой аккуратно засовывая в боксеры телефон, ответил:

– Да в туалет че то захотелось.

– По серьезному что ли?

– Ага, – сказал я, вставая с кровати.

У самого выхода до меня донесся упрекающий крик:

– Это все твое сало, Алексей Геннадьевич!

Я ухмыльнулся, дошел до сортира, свет включил, дверь изнутри на щеколду запер, стульчак опустил и уселся. Достал из трусов нагревшийся телефон, разблокировал и зашел в сообщения. Начал писать.

«Это круто. Но я пока не могу. У Риты больничный.»

Две серых галочки. Олеся пока молчит. Я сворачиваю приложение и захожу в браузер. Под поисковой строкой у «Гугла» снова всякая хрень. То Волочкова в очередной раз на шпагат уселась и в инсту слила, то новый клип Ольги Бузовой набрал миллион просмотров за час. Сверху оповещение от «Вконтакте». Сообщество «Юрисконсульт. Расторжение брака – это просто». Но я не стал открывать. Сообщение от Олеси.

«Ты задрал со своей Ритой! Вас ведь с ней вообще ни хрена не связывает, когда ты это поймешь?!»

И действительно ведь. Мы с Ритой живем вместе уже три года. Секс, недвижимость – наверное, это все, что есть у нас общего. Трахаемся и едим, едим и трахаемся.

Еще одно сообщение:

«Ты же не такой, Леш. Я знаю. Тебе детишек хочется, а не просто дырку на привязи)»

Иногда я и вправду поглядывал с грустью на Риту, но она была безучастна. Мне было тошно. Я думал о том, как когда-нибудь приду в школу на родительское собрание и буду выслушивать похвалу за хорошо воспитанного ребенка. Или нарекания. Пофиг. Лишь бы все это было. Если сын, то буду водить его на рыбалку, учить знакомиться с девушками, играть с ним в футбол, копаться в машине, но главное – сделать его человеком самостоятельным. Да, точно. Именно так. А если дочка…буду заплетать ей косички, гордиться ее красотой, говорить, что она вся в маму, а на ушко шептать, что даже еще красивее. Вроде как ученик превзошел своего учителя.

Я микрофон зажал, начал шепотом запись:

«Лесь… мне тоже… тоже трудно. Я пытаюсь нарыть информацию. Вроде как мировой суд этим занимается, я не знаю… это серьезное решение… она ведь совсем одна остается. Ей больно будет. Не знаю, в общем. Я над этим работаю.»

Сообщение отправлено. Две голубых галочки. Я не отрываю взбудораженный взгляд от открытого чата. Жду. Жду. Олеся пишет… приходит запись. Я с задумчивой харей склоняюсь над экраном все ниже, покуда идет загрузка. Затем делаю звук потише и прислоняю динамик к уху. Оттуда начинает доносится ее сбитое дыхание, нарывающие гулкие стоны, затем все громче и явственней, я чувствую, как в трусах моих все задрожало, как мое собственное дыхание участилось, стоны становятся ярче, я руку пихаю в трусы, пытаясь остановить, крепко сжав свое половое орудие, накопившиеся возбуждение, с трудом сдерживаясь, чтобы не снять его прямо сейчас. Стоны, всхлипы, крик пронзительный оглушающий меня и, как показалось, всю комнату маленькую с одиноким керамическим унитазом. У меня пальцы на ногах сжались, лицо сморщилось, а трусы, казалось, вот-вот разойдутся по швам. Запись окончена. Я гаджет положил на пол, глаза закрыл и попытался поскорей успокоиться.