Мария Макотра - Девочка с облачком

Пока мы с Лелей ужинали, по телевизору показывали толстого дяденьку в странной шляпе, которого все поздравляли и которому жали руки.

Сестра нахмурилась и спросила у мамы:

– Это ведь Гран-при за тот проект, над которым работала папина компания?

Мама кивнула.

– А почему он тогда не принимает участие в награждении?

Мама пожала плечами:

– Должность не та.

Я быстро проглотила ужин и побежала в гостиную к папе, чтобы рассказать про атом. Но папа спал. Уже в домашней одежде, он сидел в своем любимом кресле, уронив голову на грудь, и спал.

Я запыхтела от досады и недовольства.

Мама зашла вслед за мной и, тихо прошептав, чтобы я не шумела, повела меня готовиться ко сну.

– Мама, а почему, если папа так важен на работе и так устаёт, он не был на награждении? – спросила я у мамы, когда она укладывала меня спать.

– Потому что наш папа, Тося, как атом, он очень важен и без него никуда, как и без других работников. Но они – часть одного целого, а награждают именно целое.

Мама прочитала мне сказку, поцеловала меня в лоб и, закрыв в окне щелку, из которой шёл холодный воздух, вышла из комнаты, плотно притворив за собой дверь.

Я уже почти уснула, но мысли все еще роились в моей голове. Никогда бы не подумала, что наш папа – атом. Малюсенькая часть целого с похожим на других строением. А если подумать, все мы – немножко атомы.

Наступило в лесу лето. Жаркое солнце стало подниматься высоко над верхушками угрюмых сосен с пушистыми ветками и берез с мягкой листвой и длинными сережками, светило оно ярко и грело холодную и заспанную после жестокой зимней стужи землю.

Решили зверята сходить на речку, славящуюся на весь лес чистейшей водой, круглыми камушками на дне и обилием рыбы. Пришли. Смотрят – бобры за весну выстроили плотину. Высокую, крепкую. Много воды скопилось около места, где всегда купались зверята, боязно им стало лезть в воду. Разозлились они, решили, что раньше больше им их речка нравилась, теперь – плохо.

Ну, делать нечего, решили так купаться. Жаловались, но, как и прежде, из речки носа не высовывали.

Лето было жарким, семейство Ежиков ходило по лесу, растило в саду урожай и плавало в этой самой речке. Мама Ёжик собирала яблоки и грибы, варила вкусное варенье в пузатом металлическом тазике и делала заготовки на зиму.

Близилась багряная осень, холодало, было уже не искупаться в речке. Листья стали опадать, покрывать траву шуршащим одеялом. Насекомые строили себе норки поглубже да потеплее. Птицы покидали родной край, устремляя клювы на вечно тёплые морские побережья. А игривый летний дождик все чаще опускал нос, становился угрюмым и мрачным, все чаще задумчиво бродил под кронами деревьев днями и ночами, загоняя лесной народ по домам.

Шли мама Ёжик с маленькой дочкой по мокрой лесной тропинке одним осенним вечером и спорили:

– Мама, лежать надо на пляже, – с умным видом сказала дочка и приделала грибочек на колючую спину.

– Так нам и там скоро негде будет лежать, застроят все бобры.

А мимо шёл потрепанный и уставший после работы волк, крутил в мозолистых лапах серый спичечный коробок и слушал спор двух ежей. Хмыкнул. Повернулся и говорит хриплым голосом:

– Вот смотрите. Что это? – и протягивает маме Ежику коробок.

Удивилась мама Ёжик, но охотно отвечает:

– Спички.

– А если внимательнее посмотреть?

Еще более странен стал для ежей незнакомец. Ведь, ежели это спички, так и думать нечего. А ежели не спички, то почему выглядят как спички? И кто это такой умный сделал что-то похожее на спички, что не спички вовсе?

– Фокус что ли будет? – ошарашенно спрашивает мама, заглядывая в волчьи глаза.

– Да нет же. Ну вот это что?

– Спички, – снова, но уже неуверенно отвечает мама Ежик.

– Ну внимательнее, – показал когтем волк на рисунок на коробочке. – Самолёт, – одухотворенно протянул он, когда надежда на то, что незадачливые ежи догадаются, окончательно растаяла.

Смотрит дочка Ёжик на рисунок: действительно, синий самолёт. Как странно.

А волк продолжает:

– Да вы не бойтесь, я не цыган.

– Только цыган нам тут не хватало, – недовольно буркнула мама Ёжик и, поежась от холода, повела дочку по направлению к ветвистой яблоне со спелыми яблочками, так кстати показавшейся на горизонте.

– Это точно, – улыбнулся волк, – знавал я одного цыгана…

И ушёл, погрузившись то ли в свои какие-то рассуждения, то ли в воспоминания о своём знакомом.