Валерий Евстигнеев - Содом и гоморра. Синдром неудачника (отрывки из мужской жизни). Рассказы

Деньгам все возрасты покорны.

У Федорчука маме за 80,старушка она бойкая и упрямая, но одной жить ей никак нельзя – склероз. Да такой, не проследи за ней, оставит включенным газ, воду, или выйдет из дома и забудет дорогу назад. Поэтому Федорчук, выйдя на пенсию, был вынужден оставить супругу, с которой много лет жил, добра наживал и переехать к маме в Белгород. В Москве у Федорчука помимо жены: квартира, гараж, машина. В Москву старушку не заберешь – она упрямится, не хочет. Одну оставить – сердце болит. Жена в Москве который год одна, дорабатывает до пенсии. Правда, звонит Федорчуку какой то аноним-на жену Федарчука грязь льёт. Но Федорчук от себя дурные мысли гнал. Жизнь дорожает, денег, как всегда, не хватает, а Федорчук привык хорошо кушать, одеваться и в Ялту каждый год. Поэтому было решено московское имущество продать и в тихий Белгород. И вот день настал – жена Федорчука наконец то вышла на пенсию. Супруги давным-давно ждали этого момента. Квартиру заранее приватизировали, даже нашли покупателя на все имущество разом. Федорчук выехал в Москву и подгонял жену с мелкими делами (мама там одна),не знавшую, что из вещей брать с собой, что продать, что раздарить, что выбросить. Но вот деньги за все получены, с мебелью, книгами, коврами разобрались (осталась только антикварная этажерка),билеты в Белгород куплены.

На вокзале народу как на базаре. Жене приспичило в туалет.«По аккуратней там», – напутствовал жену Федорчук, зная, что деньги она спрятала в нижнем белье.«Да уж постараюсь», – ответила супруга и удалилась справлять нужду.

Больше Федорчук супругу свою не видел – ушла и исчезла. Заждавшись, Федорчук, оставив чемоданы без присмотра, нашел женский туалет, куда как в потревоженный улей бесконечно влетали, вылетали женщины. Спросил выходящих – никто не видел. А между тем до отхода поезда всего ничего, даже до милиции добежать некогда. Подхватив вещички, Федорчук, чертыхаясь, залез в вагон, в душе еще на что-то надеясь. Приехал в Белгород и тоже с надеждой, а вдруг объявится, вдруг позвонит.

Дни шли, Федорчук ждал, но жены не было. «Обманула, предала, кинула – видно молодого захотела завести». В милицию идти постеснялся – засмеют. «Обмишурила, мол, баба старого дурака. Не надо было одну оставлять – потому что в пятьдесят пять баба ягодка опять! С такими деньгами ищи свою жену где нибудь в Ялте с молодым ухажером».

«Поставьте подпись под выше сказанным» – Следователь посмотрел Федорчуку в глаза: «Ну что, жена то вам снится?» «А вы что, нашли ее?» – то ли обрадовался, то ли удивился Федорчук. «Давно бы нашли, но вы же заявлений не писали». После небольшой паузы следователь положил перед Федорчуком протокол допроса некоего Данильченко и добавил: «А вот гражданину Данильченко жена ваша снится каждую ночь. Потому, он к нам и пришел с повинной и рассказал, как по дороге на вокзал, вы заехали к нему в котельную, под предлогом продать ему этажерку. Заранее приготовленным ножом вы убили жену и за определенную плату договорились с Данильченко о том, что он сожжет труп в топке котельной. Кстати, а на какие деньги вы с Вашей молодой подругой купили квартиру в Ялте?»

Психика человека предмет мало изученный.

Поводив языком по сухим губам, Барсуков не отрывая взгляда от потолка, спустил руку с дивана, нащупал бутылочку с минеральной, стоящей на полу и с жадностью выпил, осушив ее до дна. По радио передавали опостылевшую своими повторениями рекламу. Барсуков поднялся с дивана и направился на веранду, желая вдохнуть свежего воздуха. Проходя мимо орущего приемника, Барсуков, не поворачивая головы в его сторону, заученным движением протянул руку и на ходу выключил звук, безошибочно нажав на нужную кнопку. В квартире воцарилась тишина. Остановившись у телефона, Барсуков подумал: «Надо позвонить Татьне». При выходе на веранду, над дверным проемом был приделан стальной турникет. Оказавшись под ним, Барсуков, не подняв головы, подпрыгнул, уцепился за турникет крепкими руками и несколько раз подтянулся. Спрыгнув, отцепившись от турникета, Барсуков, не глядя, перешагнул через высокий порожек и вышел на веранду. Ловким движением он открыл щеколду и распахнул окно. Сделав глубокий вдох, он замер в оцепенении. Большие бесцветные глаза его были устремлены прямо на яркий солнечный диск. Впитывая в себя солнечное тепло, Барсуков долго стоял и смотрел на солнце широко открытыми глазами видя только беспросветную черноту – поскольку был слеп от рождения.