Земфира Майер - Royal Dance

Последнюю фразу Эдвард слышал, уже несясь по коридору.

Шеф ждать не любил. В конторе над ним уважительно шутили – Мэгрэ. Он действительно его напоминал. Крепкий, коренастый, всегда в пиджаке и с сигаретой. Трубка бы пошла ему больше, но шеф не был так старомоден и терпеть не мог позерство.

Когда Эдвард зашел, комиссар полиции Говард Уотерс стоял и смотрел в окно. Это была крайняя степень недовольства. По-прежнему находясь спиной к Эдварду, он спросил:

– Когда ты перестанешь пить?!

Приехали. Какого черта? Эдвард разозлился. Это его дело, это просто виски немного перед сном, чтобы уснуть.

Уотерс развернулся, подошел к столу и ударил ладонью по столешнице:

– Когда ты прекратишь каждый день надираться?!

Потом, слегка успокоившись, комиссар сел в кресло и закурил. Он знал этого парня давно. Крепкий, подтянутый, красавец и умница, он пускал себя под откос из-за тупой девки, которая даже женой-то не была. Так, фотограф-самоучка.

– Есть новое дело. – Комиссар шлепнул по столу папкой с бумагами. – Городок G*** на берегу реки. Ты знаешь, что наш отдел давно занимается тупиковыми висяками, но то, что творится там, требует особого подхода – твоего. Если ты включишь мозги, то это именно тебе под силу. В городке на протяжении четырех лет произошли два убийства и один суицид при странных обстоятельствах, – продолжил говорить шеф, – которые позволяют думать, что это тоже убийство. Дела не раскрыты, следов крайне мало, и местная полиция зашла в тупик. Кроме того, как я выяснил, увеличилось число несчастных случаев и суицидов среди обеспеченных женщин. За последний год их пять. Неделю назад в городе пропали подростки. Шесть человек. Последние следы ребят были обнаружены в заброшенной части местной набережной. Поиски ни к чему не привели. Я хочу, чтобы ты поехал и разобрался в этой каше, а заодно и посмотрел, что накопали местные полицейские. В этих папках все материалы, поройся в них перед отъездом, завтра с утра тебя уже ждут в G***. Квартиру для проживания мы тебе подготовили.

Эдвард наклонился над столом. Шесть фотографий молодых людей лет пятнадцати лежали перед ним и были причиной нового дела. Особенно выделялся один парень, с открытой улыбкой и большими глазами. Что же случилось с ясноглазиком?

– Справишься только ты. – Комиссар встал и потушил сигарету.

Эдвард взял папку и вышел из кабинета шефа новым человеком. Подтянутым и цельным. Он почувствовал, что начал жить. Без кофе и без виски. Энергия забурлила в нем. Он сразу стал собранным, мозг, откинув ненужное, приготовился к большой работе. Надо спешить. Поезд отходил уже через три часа.

Аллан сидел на парапете башни, всматриваясь вдаль. Башня стояла прямо на обрыве, крутой склон которого был полностью заросшим и лишь кое-где выходящим на небольшие площадки с крохотными одноэтажными домиками. Внизу текла река, на берегу которой стояла старая баржа с прицепом. Земля на берегу была черная, со следами проехавшей техники. С парапета был виден горизонт, стирающийся в дымку. Почти весь противоположный берег – лес. Уже рыжеватый, по-осеннему красивый.

Засмотревшись, Аллан не сразу увидел Поля. Скорее почувствовал. Как будто запахло дымом от костра. Повернувшись, он увидел своего вечного оппонента. Поль сидел, облокотившись на зубчик парапета, и подбрасывал вверх камешек. «Не в духе», – отметил про себя Аллан.

– Ты нарушил Закон. – Поль говорил тихо. – Снова нарушил Закон.

– По-другому сейчас нельзя. – Аллан знал, что предстоит тягостный разговор.

– Он должен был умереть. Ты уже в третий раз мешаешь тому, что должно свершиться по Закону.

– Нет. Она попросила. Она…

– Она?! – Поль вскочил и подошел почти вплотную, так, что воздух рядом загорелся. – Опять она??? Это продолжается уже много лет только потому, что у тебя не хватает сил разобраться с этим.

– Но ведь и ты не смог. – Аллан пожал плечами. – У тебя тоже не получилось. И не получится. Ты только запутал всё еще больше.

Тут Поль расслабленно улыбнулся, засунул руки в карманы и мягко, нежно посмотрел на Аллана:

– Я ведь рядом. И ты знаешь, в ней много темного. Я уверен, что победа будет за мной. Вместе со мной она бы просто расцвела. А что можешь дать ей ты? Кроме того, что явиться в обличье чокнутого болвана с потрепанным лицом. Вытирать ей сопли и исполнять роль папочки? Зачем этот балаган? Мог бы предстать писаным красавцем и ходить с ней за ручку вокруг башни.