Виталий Капустянский - В поисках праздника. Часть 2. Плыть по звездам

– Ну, вот мы и устроились.

Когда мы подошли к домику, Дмитрий ловко распахнул дверь и предложил мне войти.

– Ты знаешь, а я все-таки хочу поставить палатку на горе.

– Ты в любой момент можешь вернуться в домик. Слушай, Виктор, ты создаешь мне идеальные условия, можно водить девчонок хоть каждый день, – сказал Дмитрий и громко рассмеялся.

– Вот и води, а я отдохну. Мне нужно о многом подумать.

– Виктор, ты сильно только не грузись, а то мы приехали отдыхать, ты не забыл?

– Вот я и хочу отдохнуть.

– Хорошо, я понял тебя. Ну, я иду занимать домик, а ты, как установишь свою палатку, приходи ко мне.

– Согласен.

Дмитрий, толкнув дверь пустого домика, кинул на пол спортивную сумку и мигом прыгнул на пружинную кровать. И первой гостьей Дмитрия стала дорожная усталость, сквозь закрывающиеся веки он видел, как она медленно входит и нежно накрывает его соблазнительным покрывалом сна. Было три часа дня, ослепительная колесница солнца, словно на коронации, медленно плыла в небе. Обливаясь потом, я поднялся на гору с тяжелым рюкзаком, голубое море несло к берегам множество искрящихся улыбок, и я улыбнулся им в ответ. Все начиналось как-то по-другому, по-новому, и маленький росток надежды затрепетал в моей душе. На относительно ровной площадке я установил мою скиталицу брезентовую палатку, треугольные края входа я скатал в трубки и привязал их веревочками. Моя палатка, слегка вздохнув, наполнилась морским воздухом. «Вот теперь я действительно на месте», – подумал я и смахнул со лба капли пота. Бывшее диктаторское ложе было установлено в тени раскидистого молодого дуба. По дороге на гору я наполнил канистру водой, и сейчас с особенным удовольствием я умылся и попил воды.

– Я здесь, – громко крикнул я.

Зеленоватый простор моря увлекал мой взгляд далеко-далеко, где белокрылые чайки исчезали за горизонтом. И вдруг я задышал глубоко-глубоко, словно только сейчас впервые мне удалось надышаться, проветривая мои городские легкие.

– Я тоже здесь, только я не кричу, – осторожно спускаясь с горы, сказала незнакомая девушка.

Стройная загорелая девушка была одета в короткую полосатую майку и узкие красные шорты. Она спускалась с горы боком и при каждом шаге картинно ставила ножку, взрывая высоким каблуком сухую землю. Я стоял у нее на дороге, и поэтому мне пришлось отойти в сторону, девушка подарила мне красивую улыбку, и я, улыбнувшись ей в ответ, скользнул взглядом по ее стройной ноге. Увидев мой взгляд, девушка слегка замедлилась и, словно оступившись, подала мне смуглую руку. И на какое-то мгновенье я превратился в ее обожателя, который, поддерживая одной рукой даму за ручку, а другой за талию, словно танцор танго, ведет свою партнершу в медленном танце. Но длилось это недолго, потому что на горном танцевальном паркете, словно разъяренный бык, появился муж.

– В чем дело? – поднявшись на гору, прорычал он.

– Я просто оказываю помощь даме, и не больше, – ответил я.

– Я же тебе говорила, здесь очень крутой спуск, а молодой человек любезно поддержал меня, когда я оступилась, вот и все, – улыбнувшись и откинув за плечи волосы, сказала девушка.

– Это так?

– Ну, конечно.

– Пойдем к морю, – обнимая свою жену, более спокойно сказал парень.

– Дорогой мой, успокойся, давай обойдемся без сцен, – перехватив мужа за талию, говорила девушка, слегка оборачиваясь в мою сторону, очевидно, ей нравилось разжигать мужа подобным способом.

Они медленно спускались с горы, и девушка нежно целовала мужа в ухо.

Когда темпераментная парочка удалилась с горы, я с удовольствием улегся на бывшее диктаторское ложе в тени дуба. Легкий сон, как порыв теплого ветерка, надавил мне на веки, и я уснул. Во сне я вновь увидел девушку в шортах, она стояла рядом со мной и смотрела мне в глаза, но что-то изменилось в ее лице, я стал вглядываться и узнал Анжелу.

– Нет, – произнес я во сне и подпрыгнул на ложе.

От быстрого пробуждения у меня заколотилось сердце, капли пота струились по моим щекам, я сделал глубокий вдох и, потянувшись, успокоился. «Нет, так быстро мы не встретимся», – подумал я. Море белыми волнистыми пальцами перебирало прибрежную гальку, где-то одиноко всплакнула чайка, я лежал на ложе, и мне было хорошо и спокойно, словно я вернулся домой. В пять часов вечера раскаленная колесница плыла над цепью алуштинских гор, и в первый день мне особенно хотелось, чтобы солнцеликая поскорее скрылась за спасительной стеной. Я собрал камни и выложил небольшой колодец высотой в один локоть, печь была готова, довольный своей работой, я начистил картошки и приготовил тушенку. Сухие ветки быстро загорелись на дне колодца, и языки пламени, цепляясь за края камней, быстро нагревали мою печь. Я установил котелок и стал разглядывать дальние берега, слабые огни зажигались в разных местах, украшая темнеющие горы. Сучья потрескивали в огне, и я, слегка задумавшись, погрузился в магическую пляску пламени, которое возвращало меня к дикой природе, сжигая те последние ниточки, связывающие меня с городской цивилизацией. «Ну вот, я снова здесь, думал я, – а что дальше, почему я так стремлюсь к ней, неужели я ее так сильно люблю, что готов сидеть на этой выжженной солнцем горе и ждать, ждать и ждать. Как же так, я женился, у меня скоро родится сын, я делал ремонт и был полностью занят, но стоило Дмитрию произнести магическое слово «Алушта», и все это в один миг рухнуло. И вот я снова здесь, нет, я не злюсь, не злюсь, но внутри меня играет такой огонь, что не дай-то бог кому-то оказаться на моем пути». После ужина я выкопал яму и, завернув рюкзак в толстый целлофан, забросал его землей, ветками я разгладил свои следы и набросал сухой травы на свой тайник. Документы я взял с собой, это было старой походной привычкой – закапывать рюкзак; разобрав бывшее диктаторское ложе, я сунул его под дно палатки. Мой лагерь был пуст и не привлекал особого внимания, и теперь я спокойно мог идти к Дмитрию. Когда я спускался по лестнице, то увидел, как он беседует с двумя девушками.