Марина Беликова - Мамина любовь

Мама и бабушка оживлённо включились в игру «Идеальная хозяйка». В этом домашнем спектакле мне досталась роль «послушной маминой помощницы». Я знала, чего все ждали. «Будь милой девочкой, не доставляющей хлопот», – девиз, влачившийся за мною по жизни как длинный шлейф у невесты.

Именно так я и выглядела. На меня надели самое лучшее платье, а длинные каштановые волосы заплели в тугие косы, обвязав их на концах голубыми лентами. В платье было жарко, ленты казались нелепыми, но я и не думала протестовать.

– Катя, ты выглядишь как куколка, – сказала мама, с одобрением осматривая мою фигуру. – Идеальная дочка!

Лучшие слова на свете!

– Повернись-ка, – мама всматривалась в каждую деталь моего облика. – Катя, не сутулься.

Я покрутилась на месте. Юбка-солнце изящно закружилась и снова прильнула к моим ногам.

– Возьми «Антистатик». Юбка не должна прилипать к колготкам.

– Может я всё-таки надену носки? – я взмолилась о пощаде. – В колготках жарко.

– Ладно, – сжалилась мама. – Только надень новые. Те, что с кружевами.

Ровно в двенадцать раздался звонок в дверь. Мама и бабушка метались по коридору, а я спокойно доставала праздничную посуду на кухне. Вся эта шумиха вокруг знакомства с маминым ухажёром казалась мне несколько излишней. Я не понимала, почему они так нервничали, хотя и старалась сделать всё, о чём меня просили.

Скрипнула входная дверь. Я услышала шум, восторженные голоса мамы и бабушки. И ещё один.

Мужской.

Не слишком громкий, но и не тихий. Обволакивающий, вкрадчивый. Таким голосом говорит тот, кто хочет продать вам ненужную вещь в магазине. Я не разобрала, что именно он говорил – лишь отметила про себя, что это был очень приятный голос.

– Доченька, познакомься: это дядя Славик, – сказала моя мама.

Я обернулась и увидела… его.

Жёсткие, злые глаза. Передо мною возник тот самый человек с детской площадки, внушавший мне непомерный, иррациональный ужас. Теперь он стоял на нашей кухне. Я почувствовала себя так, как если бы мне под кожу резко вогнали две цыганские иголки.

Я уронила тарелку на пол, и она разбилась.

– Что же ты так неаккуратно, – посетовала мама, явно разочарованная моей неуклюжестью при госте.

– И… ииизвини, мам, – я сделала волевое усилие над собою. – Приятно познакомиться. Я – Катя.

– А мне-то как приятно, – любезно проворковал мамин возлюбленный, сделав шаг в мою сторону.

Я рефлекторно сделала шаг назад, спрятавшись за стул. Несомненно, он узнал меня.

– Располагайся, Славик, – сказала мама. В руках она держала огромный букет алых роз.

Бабушка суетилась в зале, ища подходящие вазы для двух шикарных букетов. Мамин друг отлично подготовился к первой встрече.

Мама наклонилась, чтобы поднять осколки с пола.

– Мам, не надо. Я сама!

Я опустилась на пол и принялась собирать осколки.

– Я сейчас. Только поставлю цветы в воду.

Славик сидел напротив меня, сохраняя почти бесстрастное выражение лица. Почти – потому что в его глазах притаилась довольная усмешка.

– Тебе очень идёт это платье, Катенька… И эти ленточки…. Просто чудесные!

– Спасибо, – процедила я, не глядя на него – я всё ещё стояла на коленях и разыскивала частицы проклятой тарелки.

– Тебе его мама выбирала?

Я встала с пола и теперь подметала оставшиеся осколки веником.

– Да, – в моём голосе сквозила холодная вежливость, – это её подарок.

– Не сомневаюсь. Ты знаешь, что у твоей мамы прекрасный вкус?

Славик бросил последнюю фразу нарочито громко, чтобы она долетела до ушей мамы, набиравшей воду для роз в ванной.

И добавил чуть тише:

«Хотя такой красивой девочке любое платье будет к лицу».

И ещё тише:

«Ты очень красивая, Катенька… Очень».

– Что ты говоришь, милый? – на кухню вернулась мама.

– Говорю, что твоя дочь – настоящая красавица, – произнёс он вдруг совсем иным тоном. – Вся в маму!

И Славик нежно поцеловал мою маму прямо в губы. Она смущённо отстранилась, но выглядела очень довольной.

К нам присоединилась бабушка. Она смотрела на друга мамы с добродушной, почти подобострастной улыбкой. Гость полностью переключился на неё, изо всех сил стараясь усилить положительное первое впечатление.

Мы обедали. Взрослые вели оживлённый разговор и, казалось, совершенно не замечали моего присутствия. Славик очень понравился бабушке: он был умён, обходителен и умел найти общий язык с консервативным человеком из другой эпохи. Я думаю, что он мог бы втереться в доверие к кому угодно. Бабушка дотошно расспрашивала его, с каждой новой фразой всё больше проникаясь доверием.