Тая Сергеева - Серебристый талисман

Дядя протер лицо руками, тяжело вздохнул, по всей видимости, он был не доволен. Нет, Вера видела, что он по-настоящему был рассержен, но вслух это никак не выражал. Стукнула дверь, это, наконец, пришла бабушка. На кухне повисло такое напряжение, что казалось еще немного и дядя Андрей взорвется.

Соскочив с места, Вера принялась разливать чай, через несколько минут на кухне появилась бабушка. Посмотрев на неё, ей стало ясно, что она к чаю так ничего и не купила, лишь со стуком поставила на стол бутылку дорогого коньяка. От увиденного у Веры глаза полезли на лоб, она не понимала, что происходит, ведь у них была абсолютно непьющая семья, или это может быть для гостя? Нахмурившись окончательно, дядя обнял испуганную Веру за плечи и погладил по голове.

– Вера, в комнате на столе есть гостинцы и торт, принеси, пожалуйста, их сюда к чаю.

Чтобы успокоить, слишком встревоженную племянницу, он сказал это спокойным тоном, очень тихо. И когда Вера прошла в гостиную, убедилась, что там действительно стол буквально ломился от всевозможного изобилия. Взяв торт, и коробку конфет она вернулась обратно на кухню. И только успела поставить торт на стол, как бабушка резким голосом попросила внучку немедленно уйти в свою комнату. Вздрогнув, Вера посмотрела на бабушку, она в первый раз видела её такой злой и не узнавала. Послушно повернувшись, она хотела уйти, но дядя Андрей, осторожно взял её за руку, и попросил присесть за стол.

– Она уже теперь большая и должна знать всю правду!

В маленькой кухне стояла зловещая тишина, Вера нервно взялась за чашку, отхлебнув глоток, поняла, что чай почти остыл. Дядя, стоя, допив из свой чашки чай, сел, не зная с чего начать. Глядя перед собой он, нервно сжимал свои руки так сильно, что у него побелели костяшки пальцев.

– Тамара Васильевна, каждый месяц я отправляю вам на протяжении семнадцати лет, большую сумму денег на содержание Веры, и сейчас хотел бы узнать, куда вы их тратите? Почему моя племянница выглядит так, словно вам выдают пособие по бедности, и эти вещи вам предлагают в центрах для бедных или при храме?

Побагровев, бабушка воинственно встала, выставив свои руки по бокам, потом, почти выкрикивая, зачем-то стала размахивать ими.

– Во-первых, вещи я покупаю ей сама, новые. Да, может они старомодные слегка, но они крепкие и добротные, чтобы на дольше хватило. Во-вторых, я копила деньги и купила на них дачу, где мы проводим почти все лето. А сейчас я коплю ей их на квартиру, и на приданое!

Всё это было произнесено таким язвительным тоном, не терпящим возражений.

– На те деньги, которые я вам даю, можно было купить уже не одну дачу. И к тому же можно было сказать, в чем вы нуждаетесь. Ведь я у вас спрашивал много раз. Гордыня мешает? Вместо того, чтобы вырастить счастливого ребенка, как я сейчас понимаю, вы всю жизнь экономите, копейничаете и вырастили из неё закомплексованную и неуверенную в себе девушку. На какое ещё приданое вы собираете ей деньги, если я обеспечиваю её каждый месяц, значит и на приданое дам. Я силюсь, но не могу понять, зачем ей покупать, как вы говорите добротные старомодные вещи? На те деньги, можно не экономя каждый месяц полностью обновлять её гардероб, причём покупать дорогие, красивые, а не эти бесформенные тряпки. Она что должна их носить до самой старости! Почему на вас, не старомодный добротный халат, а вполне приличный костюм?

Дядя во время разговора проявлял колоссальное спокойствие. О том, что он очень сильно взволнован, говорила только венка пульсирующая у него на виске и бледность лица.

– Теперь я почти уверен в том, почему вы не рассказывали ей обо мне. Вы, прекрасно знали, что Вера может жить богато и ни в чем не нуждаться, поэтому наверно боялись, что она вдруг, не захочет жить с вами. Почему она одета, не как молодая, красивая девушка, а как старушка? Где вы купили ей весь этот хлам? – наконец, потеряв выдержку, Дядя Андрей тоже перешёл на крик.

– Да, я боялась, что ты переманишь мою девочку и испортишь её.

Бабушка почти шипела, Вере так противно было все это видеть и слышать, по её щекам потекли слезы. Она вспомнила, как часто бабушка заставляла штопать её свои носки и колготы, рукавицы и штаны. Как не пускала с классом на экскурсии, поездки и праздники, ссылаясь на полное отсутствие денег. Как постоянно напоминала Вере, о том, как дорого и трудно ей приходится её содержать.

От обиды, что её жизнь могла быть лучше, она почти разрыдалась и убежала в свою комнату. Вера была так потрясена всем услышанным, что плакала почти навзрыд, но даже из своей дальней комнаты слышала, как кричит бабушка, выгоняя дядю Андрея. А он пришел вслед за ней, и прижал к себе этот трясущийся от рыданий комочек.