Катерина Березина - Отрывной календарь

Мимо прошел Саша, чуть не толкнув Наташу плечом, бросил небрежно, – Пока, девчонки.

Лариса закурила и достала телефон, – Я вызываю такси. Объяснять долго, но как получилось, так получилось. Нат, не грузись, все нормально. Давай по домам. – Голос ровный, расслабленный, ни одной нотки вины нет и в помине.

– Это все, что ты можешь сказать? Меня сейчас просто размазали как женщину! Причем, с твоей легкой руки, дражайшая подруга. Оказывается, что даже с пьяным не могу по-человечески познакомиться?! Нет столько виски, чтобы согласиться продолжить общение со мной!

Наташа тоже закурила, неожиданно захотелось зареветь – быстро глаза в небо! Не дождутся Лариса с алкоголиком Сашей ни слезинки! Сил хватит, чтобы пережить. Слезы подступили не от обиды, сложно обидеться на очередного хама, проскочившего метеором по вечеру. Разозлилась – да. Очень сильно! На него, на себя, на Лариску, даже на дождь.

Реветь хотелось еще от напряжения, и возбуждения, в конце концов. Десять минут ее трогал мужчина, стоял почти вплотную. Такого не случалось очень давно, если не принимать во внимание танец на новогоднем вечере в институте с молодым преподавателем испанского. Путаясь в руках, ногах, словах и окончаниях, пригласил Наташу на танец.

Под перепевку «Осенних листьев» Пугачевой – любимой песни ректора Маргариты Самуиловны – вокруг летали вальсирующие пары. Сама она, всегда напоминавшая Наташе Софью Кюри, страшненькая, но элегантная умная женщина, самозабвенно и легко танцевала с мужем, вызывая искреннюю белую зависть. Потому что, перетаптываясь с ноги на ногу, чувствуя худенькие ручонки двадцатипятилетнего юноши на талии, сложно заявить «я танцую с мужчиной».

После танца Наташа выпила два бокала шампанского и сама уже пригласила «племя младое и незнакомое» во второй раз на глазах у всех потоптаться в обнимку. Целью являлось одно, провести эксперимент: если шампанское ударило в голову, может, проснется женщина? Но, как видно, в случае с «испанцем» Наташина «секси-вумен» предпочла вздремнуть.

Лариса вызвала такси, поругавшись с диспетчером. Талант – на пустом месте устраивать скандал. Наташа вдруг отчетливо поняла, не хочет уезжать домой, в пустую квартиру, а хочет вернуться обратно, найти этого Сашу и пусть пьяный, пусть какой угодно, снова держит за локти и говорит… да хоть скороговорки! Бред… забыть поскорее, подсказывал разум, но руки ломило от желания вновь почувствовать прикосновения. В медицине есть такое понятие: фантомные боли. Когда ногу или руку ампутировали, а человек продолжает чувствовать, и отсутствующая конечность может даже болеть.

Отличное определение произошедшему: всего лишь фантом мужчины, который мог быть рядом. Мираж. Значит надо забыть поскорее, стряхнуть наваждение и домой, в спасительный реальный оазис.

– Наташ, есть жвачка? – Лариса, как видно, извиняться не собиралась.

– Это все, что ты хочешь сказать? – Наташа протянула «Орбит».

– У тебя только мятный? – Лариска «включила дурочку», поговорить сейчас не удастся. – Давай зайдем вовнутрь, холодно ужасно. Там подождем.

Когда снова вернулись в «The Hat», наматывая нервы на смычок, отчаянно рыдала скрипка. Показалось, в толпе мелькнул Сашин затылок. Бросив Ларису, ретировалась в туалет, в кабинке закрыла дверь и навалилась спиной, как будто кто-нибудь мог догнать и взломать. Если можно щелкнуть пальцами: раз! И в секунду оказаться дома! Самое ужасное сейчас – встретить Сашу вновь. От мысли, что может натолкнуться на него, выходя к такси, похолодела до кончиков волос. Один из немногих мужчин, от которого после нескольких минут общения «в животе полетели бабочки». Наташа чувствовала себя победительницей на соревнованиях среди женщин по количеству неудачных свиданий. Саша, несомненно, – Гран при.

Казалось бы, так просто сказать человеку, что он очень нравится тебе? Как в детстве, подходишь к мальчику: «Давай дружить, как зовут?». И все счастливы. Но это в детстве. А взрослые сначала придумают в умной голове всевозможные варианты, доведут до абсурда, услышат внутренним ухом насмешку и остывают, так и не сказав. Конечно, можно просто так признаться в симпатии, но лишь в том случае, когда человек по большому счету безразличен или просто хороший знакомый. А если примешивается хоть чуть-чуть страсти, вожделения, не дай бог, любви! Все приобретает совершенно другой смысл. Этому даже придумали красивое объяснение: «обнажить душу».

Наташа с мощным эхом по подъезду захлопнула дверь в квартиру. Потом повернулась и со злостью закрылась на все замки, на которые только получилось. Даже подергала старую сломанную задвижку, прикрученную папой лет тридцать назад.