Игорь Англер - Слышащий сердце. 3

– Хорошо, так и сделаю. Нужно только структуру создать в виде иностранного коммуникационного агентства, чтобы деньги легально вложить, права застолбить, то да сё, ну и прибыль вывести, если будет.

– Будет, обязательно будет. Профукать наши бабки никому не дадим. Ты сам будешь вести данный проект. Но это так, факультативное задание. Основная же проблема… – и Олег Генрихович замолчал, что-то обдумывая.

Евгений не торопил, мельком взглянув на часы. Из обещанного получаса прошло уже пятнадцать минут. Его футболка начала высыхать, и он чувствовал неприятный запах пота.

«Неплохо бы принять душ, а то воняю, как воклюзский 5 5 Воклюз – местечко в Провансе, знаменитое своими трюфелями. трюфель», – морщил нос Евгений.

– Тут такая, Женя, история. Мне могут кинуть предъяву за то, что бабки из воровского общака заныкал. Пока авторитетные люди только у Битюга поинтересовались, чё-как и где бабло, но, значит, скоро и у меня спросят. Нужно быть готовым.

– Так, Олег Генрихович, у нас всё готово.

– То есть? Как всё готово?

– В нашем фонде, ну вы же помните, есть отдельные «компартменты» под разные проекты и с учётом личностей бенефициаров, в том числе и тех ваших двух партнёров из «Лисьей норы».

– Продолжай.

– Я подумал, что неплохо бы иметь резерв на всякий пожарный случай, и создал спецфонд, в который отчислял десять процентов со всех поступлений. Там сейчас должно быть не меньше восемнадцати миллионов долларов. Скоро конец месяца, и банк сделает официальную выписку. Вот её-то и можно показать как общак. Какие проблемы?

– Ну ты, Женька, голова! Не зря мы тогда тебя в живых оставили… Шучу! Давай дальше, – Олег Генрихович заметно повеселел.

– А что дальше? Пусть скажут, куда им деньги перевести. Можем под проценты положить здесь, за границей, можем купить что-нибудь, но лучше…

Олег Генрихович внимательно слушал Евгения.

– Вчера же мы про кризис в России говорили…

– Говорили, и что?

– Активы скоро подешевеют. За валюту можно будет много чего прикупить. Идеальный шанс легализоваться и жить спокойно. Только в нефтянку не нужно лезть, а то рано или поздно и отберут, и голову отвернут. А вот отельчик какой или заводик пивной приватизировать – самое то!

– Давай так и сделаем. Получай выписку из банка. Езжай в Питер, только Битюга предупреди, чтобы ждал, и про кино ему скажи. Пусть чела того с телеканала найдёт. Ну, пошли завтракать, а то наши девчонки заскучали там без нас, – поднялся с места Олег Генрихович.

– Одна по дедушке скучает точно, – улыбнулся Евгений.

– Не забудь незаметно скопировать рукопись. Надо бы ксерокс купить, – говорил Олег Генрихович, пока они возвращались в дом.

– Я прямо с компа на флоппи-диск перекину.

– Ну-ну, тебе виднее.

Вениамин стоял перед зеркалом. Он уложил длинные влажные волосы в обычную причёску. Высохнув, они стильно обрамят его полноватое круглое лицо, придав ему чуть-чуть богемного артистизма. Он недовольно рассматривал своё добродушно-простоватое (из-за густых и круто изогнутых бровей) выражение и слушал трель телефонного звонка. Терновый не спешил отвечать.

«Ну кому я понадобился? – безо всякого желания он протянул руку к мобильнику, но сначала выпил. – Помянем Пашу! Ему теперь легче, чем нам!»

Телефон не умолкал. Вениамин нажал кнопку «Принять вызов» и приготовился выслушивать очередные плохие новости или угрозы бандюков.

– Чего так долго трубку не берёшь? – услышал он голос знакомого медиаагента Шкловского.

– Наум, ты, что ли? Не до тебя…

– И ты, Веня, что ли, вляпался? – почему-то радостно спросил Шкловский.

Терновый представил себе, как бегают масленые глазки у лысого проныры.

– Не то слово – уже вижу, как моими яйцами в бильярд играют!

– Неужели так серьёзно?

– Какие, на хрен, шутки! Вот сижу думаю, где взять триста тысяч баксов – ну, помнишь, на тот проект люди одни дали? Сучий потрох, через три дня собирались выходить из этих грёбаных ГКО! Три дня, Наумчик, не могли, козлы, подождать! Три дня!

– Веня, тогда у меня для тебя… только для тебя и только у меня… хорошие новости. Можешь временно повесить свои шары на место. И прошу: больше с нашим государством в рулетку не играй и ручонки свои к колоде, к бюджету то есть, не тяни!

– Сам не тяни! Что у тебя? – заволновался Вениамин.

Но Шкловский только сопел и молчал, что-то обдумывая.

– Моих двадцать пять процентов, раз ты в дерьме. Десять вперёд по получению, остальные – по мере освоения. И ещё один процент с прокатных. Договорились? – произнёс Наум.