Катя Милан - Помощь с того света

Потом нас повели к гинекологу, наша тюремщица хотела знать, есть ли среди нас девственницы. Так вот, я и Даша – мы были нетронутыми, понимаете, воспитание у нас было такое. И еще одна девушка тоже оказалась такой как мы.

Нас троих перевели в другую комнату. Там было чисто, висела разная одежда, но не такая, как люди по улице ходят, а такая, как в кино, когда развратных девиц показывают. Потом нас начали хорошо кормить. Даже разные деликатесы давали. Фруктов приносили много, их клали на стол в большую пластиковую миску и мы могли их есть в любое время. Вначале мы накинулись на еду, потому что были очень голодные. Но, через пару дней до нас начало доходить, что это все неспроста. Эта еда, откровенная одежда, нас явно к чему-то готовили. Но кушать мы не переставали. Мы решили, что для борьбы нужны силы, а мы очень серьезно были настроены бороться за свою честь.

Через несколько дней к нам зашла все та же дама и с ней какой-то мужчина. Он был по возрасту, наверное, старше нашего папы, ну, по крайней мере, он так выглядел. И был очень неприятным внешне. Такой маленький, полненький, полу лысый, глазки бегают и улыбка ехидная. А еще он руки так тер одну о другую, вроде замерз. Он постоял несколько минут, поглазел на нас, потом кивнул нашей тюремщице и вышел из комнаты. На следующий день Олю, так звали девушку, которая была с нами, увели из комнаты. Вот тогда нам стало по-настоящему очень-очень страшно. Мы сидели, взявшись за руки, и молились за себя и за Олю, что бы с ней и с нами все было хорошо.

Примерно через сутки Оля вернулась. Выглядела она просто ужасно. Все тело было покусано до крови, спина исполосована какой-то нагайкой, или чем то другим. А между ногами вся кожа, – это был сплошной синяк. Она не разговаривала, даже не смотрела ни на кого, просто, как зомби сидела на кровати и качалась взад вперед. Потом, через некоторое время она завыла, прямо как собака. Мы с Дашей похолодели от ужаса. Но, после того как она несколько минут повыла, то пришла в себя, начала смотреть по сторонам и, наконец, увидела нас. Потом она на нас посмотрела так жалостливо и начала рассказывать, что с ней произошло.

Ее возили в какой-то дом к тому типу, который приходит в комнату. Этот мужчина оказался настоящим маньяком. Он издевался над ней несколько часов, а потом она просто потеряла сознание от боли. Очнулась Оля на полу в ванной комнате, ее поливали холодной водой из шланга. Она была совсем голая, и ей было очень больно и холодно. После того, как она пришла в сознание, ее закутали в покрывало, положили в машину с темными окнами и привезли сюда обратно.

Я поинтересовалась, знает ли она, где мы находимся, хоть приблизительно? Но она сказала, что туда ее везли с завязанными глазами, а обратно ей было не до того, что бы запоминать дорогу. Только сказала, что дорога возле нашей тюрьмы очень плохая и запах такой, как на СТО. Каким-то маслом машинным воняло и еще чем-то, она не поняла.

На следующий день мадам опять привела в нашу комнату мужика, но перед этим приказала Оле спрятаться в ванной. Зашел такой дядечка, точно похожий на кощея бессмертного. Худющий, страшный, глаза горят, слюни текут. Просто ужас, а не человек, я даже не знала, что такие на самом деле существуют, думала, что это грим только такими делает. Он посмотрел на нас пару минут и вышел. А на следующий день пришли за мной.

Мне завязали глаза, посадили в машину и куда-то повезли. Да, дорога вначале пути была очень плохая, и действительно запах был, как у папы в гараже и еще с примесью какого-то неприятного запаха. Когда меня привезли по месту назначения, то завели в большую комнату с кучей непристойной одежды. Там меня заставили одеться в костюм, вы не поверите?

– Я уже сейчас, во что угодно поверю, – ошарашено ответила я. Да, такого рассказа я услышать, явно не ожидала. Мне самой стало страшно за себя. Но успокаивало только то, что мне было уже двадцать восемь лет, и наверняка я была уже старая по их понятиям.

Но Маша продолжила свой рассказ:

– Меня нарядили Красной Шапочкой. Вульгарно накрасили, надели короткую пышную юбку, под которой ничего не было и тонюсенькую блузочку, через которую все просвечивалось. Я сидела смирно, понимая, что нельзя сейчас вызвать никаких подозрений, но в голове зрел план побега. Я понимала, что с этим кощеем я смогу справиться, если только он будет один. Но если я начну брыкаться сейчас, то он может оставить поблизости своих лакеев и мне ничего не удастся сделать.