Виталий Великоиваненко - Безвременье, или Жизнь глазами врача. Повесть

Жду ответа! Пишите, не ленитесь. Мама.

1999 год для меня был своеобразным рубиконом: во-первых, всю свою жизнь мне хотелось узнать, что будет в 2000 году и после, и абсолютно был уверен в том, что мне с моей бронхиальной астмой это не удастся, особенно когда вместе с Республикой ГДР (Германской Демократической Республикой) из аптек исчез новодрин – лекарственный препарат, который производился только там. Тогда мне чудом удалось купить ящик препарата, фасовавшегося во флаконах по 100 мл, что-то около 100 флаконов, который случайно затерялся в одном из аптечных складов Академгородка, был просрочен, но не выброшен. И это, пожалуй, одна из тех безалаберностей, за которую я благодарен судьбе и нашему разгильдяйству. Были, конечно, и другие лекарства, но мне они не помогали, да и найти их было не всегда просто. И тогда начиналась паника и охватывал страх. Гипоксия и невозможность нормально дышать – малоприятное состояние, если не сказать больше, это состояние, в котором мир переворачивается с ног на голову вместе с пирамидой ценностей Маслоу.

И, во-вторых, произошла смена профессии: из терапевта я переспециализировался в анестезиолога-реаниматолога, горя желанием помогать людям и спасать их в критических ситуациях, когда на кону жизнь и смерть. Последние полугодие 1999 года я провел в палате интенсивной терапии (ПИТ): так было принято в отделении анестезиологи и реаниматологии – каждый новый сотрудник именно оттуда начинал свой путь в анестезиологию. Работа мне нравилась, соответствовала моему характеру и моим взглядам. Терапевтический больной – это хронический больной, и ему нужно скорее приспосабливаться к имеющемуся заболеванию на всю оставшуюся жизнь. Реанимационный больной – это грань между жизнью и смертью, и на этой грани, как на лезвие бритвы, находишься ты, и каждый спасенный тобой приносит чувство профессионального удовлетворения, без которого невозможно работать врачом и любить свою профессию. Врач – это сознательный выбор людей, готовых прийти на помощь, проявить сострадание и милосердие и жертвовать собой, даже когда по полгода не платят зарплату. Я всегда был уверен, что наша система здравоохранения самая лучшая в мире. И стоит только оснастить медучреждения современным оборудованием и сделать достойную зарплату – нам не будет равных. Работа в реанимации – водоворот человеческих судеб, трагедий и возрождений.

Либеральный путь развития неожиданно обернулся для народа новыми проблемами, помимо пьянства, отравлений чемеричной водой, уксусной эссенцией, суррогатами алкоголя, характерных для позднего советского периода, пришла новая напасть – наркотики. Слова «ханка», «героин», «передозировка», «токсикомания» постепенно стали входить в оборот и лексикон не только наркоманов, медицинского персонала, но и простого обывателя и подростков. Резко возросло количество суицидов, ножевых ранений и появились огнестрельные ранения в местах, далеких от горячих точек. Через спокойный в советское время городок пролег наркотрафик из Средней Азии и Афганистана. Уже вскоре часть граждан некогда великой страны, пытаясь заработать деньги, воспользовалась принципом «деньги не пахнут», отбросив все моральные и нравственные принципы, стала зарабатывать баснословные деньги, наводнив страну тоннами наркотиков. Убийство своих сограждан и в первую очередь молодежи не беспокоило их совесть и души, ведь это слабовольные, глупые и никчемные люди, а потому чего их жалеть, общество только очистится от грязи и скверны. Невольно возникали мысли об опиумных войнах Англии против Китая – не оттуда ли все это? Не способ ли это Запада окончательно уничтожить страну? Но Запад демонстрировал дружелюбие и всячески пытался вместе с США интегрировать страну в мировое сообщество и мировую экономику. Затем в обиход вошли гепатит С, ВИЧ, СПИД, страна стремительно осваивалась в мире новых западных ценностей.

Деньги, власть и сила стали двигателем новой зарождающейся России с новым миром ценностей, постепенно ушли понятия «советский человек», «товарищ» и появились «гражданин», «потребитель». Вернулось давно забытое «господа», а за ним «холопы», «быдло», «наркоманы», «проститутки», «нищие», «бездомные», «бомжи». А советское презрительное «тунеядец», относящееся к бездельникам, не желающим работать, кануло, появилось новое слово – безработный, коих стало миллионы, и не потому что не хотели работать, а потому что стало негде, не стало работы. Эти люди стали обузой для новой России.