Людмила Волынская - Бабье лето любимой жены. Часть III

Лиза невольно повернулась на звук открываемой двери, но, встретившись с его взглядом, снова принялась за работу.

– Испугалась? – не собираясь проходить дальше, уперся он спиной в стену.

– Нет слов, – коротко ответила она, давая понять, что не собирается обсуждать это непотребство.

– Не думай о ней плохо, – заметив ее настрой, произнес он. – Она с виду бойкая, а дома проблема на проблеме. Этот козел ей денег дает, ну и тащит под занавес в темный угол. По-другому, видно, полшестого.

Выдавив последние капли обезжиривателя, Лиза с досадой ударила губкой о дно мойки и резко повернулась.

– Никого я не осуждаю, – в сердцах ответила она. – А что я думаю, это мое дело. Многих жизнь переломала через колено. Но это не тот случай, чтобы опускаться до скотства. Хватает у нее денег на себя любимую. А то что больше хочется, так это теперь сплошь и рядом. Чему удивляться?

Не ожидая от нее такого выпада, он коротко ответил:

– Понятно.

Видя, что перегнула палку, Лиза мягче добавила:

– Я там крысиный яд положила. Надо убрать, не то еще отравятся.

– Зачем?

– Думала, крысы завелись.

– Че ж мне не сказала?

– Чтобы услышать, что ты не крысолов?

– Я пофигист, – добродушно ответил он, – иначе бы мозгами поехал.

Когда за ним закрылась дверь, Лиза замерла, упершись руками в края мойки. Тупо глядя на губку, она решала, стоит ли сейчас идти в кладовку. Дверь резко открыли, и на кухню с победоносным видом вошла Вика.

– Держи! – протянула она Лизе бутыль с обезжиривателем. – Все! Закрылась лавочка!

– Ты знала?! – негодующе воскликнула Лиза.

– А кто не знал? Скажи я тебе, ты бы первая на меня косо смотрела.

– А Нодар?

– Его не разберешь. У него своих проблем хватает. Каждую копейку считает. Половину на сторону отстегивает, а половина в своем дерьме тонет. И Ленку из-за гостей терпит. Мужики красоту любят, она и пользуется. Превратила кабак в бордель. Пойду, посуду соберу. Красава наша умчалась, роняя тапки, – с этими словами она скрылась за дверью. Но вскоре вернулась с подносом грязной посуды и принялась счищать с тарелок объедки. – Хорошо, что под конец. Хоть я и без нее справлялась. Вот скажи, она хоть раз тебе помогла? Она ни с кем не считается. Та смена дружнее, я как-то работала с ними. Делятся друг с другом. А этой одной деньги нужны. Стреляет глазами по мужикам, кто бы в карман положил. Андрей тоже знал, что она с папой Карло в каморку бегала. Но молчал, потому что безотказная. Хоть сам не просил. Что он, на помойке себя нашел? А мне сегодня предложил, – с заговорщицким видом похвасталась она. – Знает, что отказала бы, но предложил, – она поставила тарелки в мойку и тыльной стороной ладони убрала нависшую на глаза прядь волос. – Пойду, остальное заберу.

«Совсем она глупая, что ли?» – подумала Лиза, оставшись одна, но не могла не признать, что Вика ей действительно иногда помогала. А она, больно умная, считала, что так и надо.

На следующий день Лена первая об этом заговорила: «Нодар извиниться велел, – не отводя глаз, прямо сказала она. – Думай что хочешь, но извиняться не буду. На моей шее мамела и пацанята близняшки. Нагуляла неизвестно от кого. Родила и лежит теперь – бревно бревном. Ей памперсы нужны, и детям, объясни попробуй, почему у других есть, а у них нет. Может, еще и будет. Но я, пока их выращу, старухой стану. Сочувствие мы проходили. А помочь не могут, потому что у самих денег нет. Вот она, вся моя красивая жизнь, перед тобой». Говорила она буднично и сухо, без надрыва, без боли. Глядя на нее, Лиза машинально опустилась на стул рядом с Клавдией Васильевной. «Правда, правда, – размачивая в чае корочку хлеба, закивала та. – Андрюша ей курей приносит и шутит всегда: „Ленка, твои пацаны еще не закукарекали?“. Зять на днях гуманитаркой разжился, Ленке дал. Что не подойдет, продаст, – заметив ее удивление, женщина ухмыльнулась. – Так-то он мужик неплохой, но когда напьется, не приведи Господи, буйным становится. Вика у верующих памперсы берет. У них для своих бесплатно. Вырастим пацанов, Ленку замуж отдадим. Нодар сказал – здесь гулять будем. Сам стол накроет». «Ага, – приступая к работе, вздохнула Ленка, – когда рак на горе свистнет». «При чем здесь рак? – не выдержала Вика. – Помогают, а ты не ценишь. Все тебе мало. Правда, баба Клава? – повернулась она за поддержкой к уборщице. – Вроде другие в деньгах купаются!» «Не купаются, – огрызнулась Ленка, – а только спят и видят, как бы все им досталось. Денно и нощно поклоны своему богу бьют!» «Курва! – в ответ брызнула обидой Вика. – Как твоя мамаша, и закончишь так же!» Услышав крики, на кухню заглянул Нодар. Зыркнув на уборщику и посудомойку, он перевел хмурый взгляд на цапающихся официанток, плюнул и грюкнул дверью. Никто не удивился. Начинался обычный рабочий день.