Владимир Миллер - Нескучная проза жизни. Книга 4

Мне даже несколько моментов сильно понравились. Там в кино один самодеятельный художник показан, очень колоритная фигура. Вот он и говорит автору фильма про свою живопись, типа, больше всего портреты пишу, и особенно женские. Не знаю, говорит, почему женских больше, скорее всего, я к женщинам очень хорошо отношусь. А я смотрю и думаю, вот ведь какой человечище, смотри-ка, на дворе лихие девяностые, а он всё-таки о своем, постоянном и главном, о женщинах. Смотрю я на эти кадры и горжусь за художника, сам себе думаю, прям как я, я ведь тоже женский пол особенно высоко ставлю. Даже сейчас, когда возраст несколько понизил мою человеческую активность, а поглядываю с прежним на них удовольствием. Стоп, чего это я, даже с большим удовольствием, увы, теперь этот уже недоступный местами плод особенно привлекателен и сладок. Короче, фильм приняли хорошо, на аплодисментах, а вот дальше как-то все неуверенно пошло. Ведущие свою линию гнут, про лихие девяностые им надо директиву выполнить. Публика неискушенная обсудить фильм сильно хочет, короче, тут дискуссия в некотором роде и случилась, между публикой и ведущими. Победила, мне показалось, публика, нарушив сценарий, а дальше пошло совсем уж непонятное. Как я и говорил, заготовленные заранее люди из того лихого времени начали нести совсем уж невесть что. Кто-то хвалиться начал, как кооперативное дело поднимал, ученый муж про науку загибал совсем непонятное, это все на постоянных репликах , давайте мол фильм обсуждать. Один известный многим нам по своим экстремальным выходкам, тот совсем такое загнул, что я даже сильно удивился, чего городит. Он, представьте в финале своей пылкой речи заявил, что в истории России не было более худшего и постыдного времени, чем девяностые годы. Во, бля, даёт. Плохо же ты знаешь историю своей страны, если такое лепишь, а «смутное время», а петровские реформы, войны и революции, гражданская война, наконец, когда брат на брата, сын против отца, 37-й кошмарный, отечественная война и разруха послевоенная. Да мало ли что было, может ещё и что другое будет потяжелее, чума какая нагрянет, вон чего фантасты пишут, не позавидуешь потомкам нашим. Взволновался я практически, однако сижу, слушаю дальше, дискуссии давно и не наблюдается, кроме попыток к Шиллеру вернуться, всяк своё городит, и непонятно даже ругаем ли мы то время, или своими подвигами хвалимся, как выживали и вырастали в олигархов, в смысле, в новых русских. До меня очередь никак и не доходит, хотя я уже и придумал чего другого вынести на свет божий из моего того времени. Однако в сумятице, не сильно управляемой ведущими ситуации, про меня и не вспоминают. Вот тебе и групповушка, кто-то делом занимается, кто-то в силу обстоятельств со стороны наблюдает. Молодежь потихоньку исчезает из зала, им бедным совсем непонятно стало, о чем это мы. Думаю, пора и мне линять из жаркого зала, уже больше двух часов дискутируем непонятно о чем, унесу- ка я светлый образ киношного художника с собой, пока какой-нибудь оратор этот образ не попытается пристыдить в моих глазах , Мои приятели из родной культурной сферы тоже понемногу смылись. Подождал я ещё честно полчасика, так и не предложили мне поделиться с народом мыслями о лихом времени, тут я и покинул залу, горько сожалея о потерянном времени, но и радуясь, что фильм прежде не виденный мной удалось посмотреть. Пойти ли накатить с соседом Шиллером, руку его мужественную пожать, ей-богу выпить после такого абсурда хотелось. Скажу честно, ещё долго обозначенная тема занимала мысли мои, которыми так и не удалось на той встрече поделиться. А с вами поделюсь, знаете, что больше всего мне лично запомнилось из того, почти двадцати пяти лет назад периода жизни?. Надеюсь, зная меня, вы угадаете, или по крайней мере согласитесь с моей версией. Моложе мы были на целых двадцать пять лет, а какие вокруг нас леди молодые и красивые тогда были, а сколько мы с ними могли… Ну, вы понимаете. Вот и вся правда жизни, как у того художника, который почему –то женские тела больше рисовать любит. А что трудно было, так, а когда легко то?! Сейчас ещё труднее, вон и спина болеть начала сильно, и глаз прооперировали. Глаз то понятно, это чтобы опять же на леди симпатичных поглядывать, а вот со спиной и прочим проблемы вовсе ни к чему.

2.Свидетель эпохи.

Есть у меня один приятель, назовем его А., так он говорит, что по моим книжкам эпоху изучать можно, для молодежи, мол, абсолютно достоверная картина прожитого автором времени нарисована.

Читать дальше