Птичий рынок находился как раз по дороге домой. И мой спутник, водитель раритетной «Волги», по-дружески согласился меня туда завезти после службы. Время сильно перевалило за полдень, когда мы добрались до территории торгового комплекса. В воздухе висело пыльное марево. С зимы город ещё не успел промыться дождями. В огромном павильоне, несмотря на тень, тоже было душно и жарко. Рыбку я выбрала достаточно быстро. В этот раз парой для скромной голубенькой самочки стал ярко-красный совсем молодой самец. Мне представлялось, что новая молодая рыбка легче перенесёт смену обстановки и адаптация пройдёт безболезненно. Я бережно приняла плотный полиэтиленовый пакет, наполненный водой и дыхательной смесью, с помещённым внутрь него «язычком» огненного пламени. И, обняв покупку, решила прогуляться между торговых рядов. Тем более что «мой водитель» нашёл собеседников среди продавцов собак, и они активно обсуждали все «за» и «против» приобретения пары для его любимого пуделя. Сам он никак не мог решиться на такой поступок, хотя часто делился со мной мечтами о жизни в деревне с двумя весёлыми кудрявыми сорванцами. Заботливые пуделисты во всех красках описывали возможные последствия положительного решения этой дилеммы. У нас тоже раньше была собака. Но уход её оказался настолько тяжёлым для меня, что я даже помыслить не могла о приобщении к «собачьей» жизни ещё раз.
Оставив шумную компанию, я пошла любоваться птицами: рыночный гомон был наполнен многоголосьем щеглов, канареек и чижей. Взор робел от пестроты волнистых попугаев и яркого оперенья ару и восторгался поднятым от удивления хохолком какаду, внимательными глазами жако и нежными образами карелл. Дальше потянулись ряды с черепашками, хомячками, морскими свинками и белыми красноглазыми мышками. Незаметно я добрела до отсеков со щенками.
В глаза бросились белоснежные самоедские лайки. Маленькие тупоносые малыши с кругленькими сильно опушёнными ушками и карими глазками, тонущими в густой шерсти, напоминали медвежат. Мне не приходилось видеть таких собак в жизни. Знакомство было заочное, только по информации из каталога пород. Стало интересно, захотелось прицениться. Щенков было двое, один при ближайшем рассмотрении оказался особенно красивым. Но хотел хозяин за них немало. «Что ж, имеет право. Сам производителей выращивал. Сам детёнышей пестовал», – вздохнула я про себя. Потом подошла к игривому огненно-рыжему карликовому шпицу. Это был подращённый малыш, хорошо воспитанный и вполне социализированный. Цена тоже оказалась вменяемой. Я пожелала симпатяге найти добрых владельцев и двинулась дальше. Прошла без остановки несколько секций. Щенки везде спали, устав от жары и долгого сидения в вольерах. Толпа пуделистов по-прежнему оживлённо беседовала. Я остановилась рядом и, не желая мешать разговору, стала рассматривать происходящее вокруг.
Напротив на подиумах лежали разморённые неподвижным разогретым воздухом пузатые малыши кавказских овчарок. Крепкие, толстенные, но пока ещё неуклюжие лапы карапузов были раскинуты в разные стороны. Глядя на это очарование, невозможно было вообразить, что уже через год с небольшим они станут сильными, непримиримыми, отважными защитниками всего, что захотят охранять. И только серьёзный владелец сможет управляться с этой грозной живой машиной, используя и культивируя лишь её необходимые функции. В глубине выгородки, похоже, совсем не на продажу, а просто за компанию, в клетке, расположенной высоко на столе, сидело странное существо.
Никогда ранее похожих собак я не видела даже в каталогах пород. В двух словах, это был небольшой волк очень милой наружности, чистого серо-белого окраса. Но привлекли моё внимание не его красиво поставленные треугольничками на макушке небольшие мохнатые ушки, не белоснежная манишка и совершенно не тронутые грязью белые лапы, а пронзительный взгляд тёмно-карих глаз. Он не просто смотрел, он повелевал. Что-то магическое распространялось в сторону доступного ему обзора. Мне стало интересно, какую команду и куда пытается направить это неземное чудо. По соседству продавец без особого аппетита доедала куриную ножку. Кусок нужно было обязательно доесть, потому что в жаре он неминуемо подвергся бы скорой порче.
«Не мучайся, поедающая курицу, не давись. Еда, съеденная насильно, ещё никому не пошла впрок. Я спасу тебя от терзаний жадности. Всем будет счастье. Желудок возблагодарит тебя за избавление от излишества. Даже тронувшийся порчей куриный кусок будет рад перевариться в моей утробе, устойчивой к гнили, и не причинит ей никакого вреда. Мой язык и мои зубы насладятся слегка ферментированным костным суставом. Не усердствуй, не грызи, не подвергай себя опасности, не обрекай организм на долгое мучительное заболевание!» – чётко транслировалось обращение. Я уже была готова броситься спасать от отравления незадачливую продавщицу, но притормозила, решив, что она не поймёт моего предложения отдать свой недоеденный кусок курицы чужой собаке. Вместо этого я обратилась к хозяйке секции с загадочным псом: «А кто у вас в той клетке сидит? Почему в клетке? Это зверь?» По её словам, в клетке сидел сибирский хаски. «Ему уже исполнилось полгода, и, скорее всего, он останется в питомнике в качестве производителя. На рынок его берут для привлечения внимания покупателей, очень уж эффектный экземпляр», – пояснила женщина, которая, заметив мой неподдельный интерес к животному, предложила прогуляться с ним, засидевшимся в замкнутом пространстве. Поскольку мой спутник по-прежнему дискутировал и никаких дел у меня больше не было, я согласилась пройтись с красавчиком.
Читать дальше