Игорь Михайлов - Вторник, №20 (39), март 2022

Да, основные наши фестивальные события 2013 года выглядели именно так.

Теперь же – ещё о нескольких его моментах, фрагментах, деталях.

Ну и о том, как и почему главная премия Чуковского – 2013 первый раз досталась не поэту…

За истекший календарный год парочку раз был я гостем «Детского радио».

Причём оба раза в прямом эфире.

В мае, за неделю до переделкинского чуковского Костра «Здравствуй, Лето!», я выступал в программе «Только для взрослых» Детского радио, где, по большей части, вёл речь о проблемах, делах и ближайших перспективах Чукфеста.

А в программе «Книжкин дом», почти впритык к сентябрьскому традиционному Костру «Прощай, Лето!», говорил отнюдь не только о своей новой книжке «Пальцем в небо!..», но и о грядущем Костре.

Куда и пригласил кучу народа…

Впрочем, приехавшего на Костёр популярного актёра и режиссёра Константина Райкина на Костёр пригласил совсем не я.

Его позвали Сергей Агапов и Павел Крючков.

По личной инициативе Эдуарда Успенского…

Ну а я пригласил на Костёр Дедушки Корнея заместителя руководителя Федерального агентства по печати Владимира Григорьева.

Пригласил в стихах.

Персонально.

К тому же не одного.

С маленьким сыном.

Чьё имя Корней – впечатляло и вселяло надежду.

Письмо-приглашение я оставил в почтовом ящике Федерального агентства, который по-прежнему располагался на первом этаже уютного особняка вблизи метро «Чеховская».

Увы – отец и сын Григорьевы до нашего Костра так тогда и не доехали.

Да и потом…

Что до главной премии Чуковского, то жюри планировало вручить её поэту Якову Акиму.

Но Якова Лазаревича не стало за полтора месяца до ежегодной премиальной торжественной церемонии.

Я попытался узнать в Департаменте СМИ, сколь реально будет наградить премией уже ушедшего из жизни человека.

– Скорее всего, да! – ответили мне (через посредников) юристы департамента. – Но только если вы сумеете предоставить нам нотариально заверенную копию свидетельства о смерти вкупе с нотариально заверенной копией свидетельства на право наследства…

Естественно, что копию №2 мы смогли бы предоставить лишь через полгода после кончины Якова Лазаревича.

Посему нужно было спешным образом найти замену.

На заседание жюри в тот год я не присутствовал.

Но те, кто присутствовали, рассказали мне потом, что кандидатуру знаменитой переводчицы «Алисы…» Нины Михайловны Демуровой предложил поэт и переводчик Григорий Михайлович Кружков…

Почему не кандидатуру поэта?

Дело тут в изначально заданной формулировке премии.

А формулировка была такая: «За выдающиеся достижения…».

Причём литературные.

Не специфически-поэтические…

Формулировка премии изменению не подлежала.

Будучи прописанной и утверждённой во всех соответствующих документах.

На всю оставшуюся премиальную жизнь…

С этим приходилось считаться.

Тем более что поэтов, имеющих «выдающиеся достижения в области детской литературы», оставалось раз-два и обчёлся.

Юнна Мориц и Новелла Матвеева.

Причём каждая из них, так уж исторически сложилось, являла собой личность с очень специфическими поведенческими характеристиками.

Предполагающими проведение долгих предварительных манёвров со стороны тех, кто примет непростое решение войти в обязательный для подобных случаев личный контакт.

К моменту описываемых событий реальной кандидатурой оставалась лишь Матвеева.

Ибо с Мориц предварительные переговоры я уже провёл.

А затеял я их, загодя предположив, что Юнна Петровна вполне может и отказаться от нашей премии.

По ведомым только ей причинам…

Двумя разными путями я выходил на Мориц.

Ибо не был с ней знаком.

Обоими путями вышел.

Из обоих мест получил информацию, что премию она брать не будет.

Без расшифровки причины отказа.

Но я всё-таки захотел удостовериться в этом лично.

Замдиректора Русского ПЕН-центра Екатерина Турчанинова дала мне подходящую наводку, сообщив, когда состоится очередное заседание исполкома Русского ПЕН-центра, членом которого (и того, и другого) состояла тогда Юнна Мориц.

По окончании заседания я её и перехватил.

В пеновском здании на Неглинной.

Представился.

Объяснил цель разговора.

В ответ мне было предложено перечислить фамилии первых лауреатов премии Чуковского.

Я принялся очень взвешенно извлекать из себя фамилии лауреатов нашей главной премии.

Причём выбирал самых-самых.