Ирина Подойницына - Дневник одного директора

Перелистнём страницы, перед нами записи 1994 года, 11.09.1994 г. Директор театра фиксирует: «Первый день моего десятого года в театре! 365 дней до пенсии. В мае едем на гастроли в Читу, на мою родину на семнадцать дней. Первый день прошел, пройдут и другие… Сегодня в моем театре выступала Нани Брегвадзе и подарила мне песню «Ой, цветет калина…».

Вот начался театральный сезон, по счету – 75-й, а для нашего героя – десятый. Что волнует директора? Он пишет о том, что полтора часа идет планерка, решаются насущные дела. «А денег на зарплату пока нет, а главное, нет за электроэнергию, за тепло…». Директору приходится решать не только творческие задачи, но и вот такие бытовые, предельно прагматические. Рядом с этой лаконичной записью о финансовых проблемах встречаем ремарку о том, что нужно обязательно прорваться на прием к президенту РС (Я) В.А. Штырову. 22.09.1994 года директор театра попадает на прием к президенту и решает вопрос о строительстве производственного здания. «Ура!Ура!Ура!» – эмоционально восклицает директор на страницах своего доверительного дневника и с гордостью замечает, что сделал хорошие фотографии в правительстве.

75-й театральный сезон закрутился-завертелся в своем бешеном ритме и не давал директору отдохнуть, взять паузу, ну, хотя бы для того, чтобы посмотреть телевизор и выпить чай в своем кабинете. Необходимо было держать руку на пульсе событий, а пульс этот бился весьма напряженно. Вот, что Иван Иванович записал 25.09.1994 года, взволнованно и даже гневно: «Худсовет. Тяжелый… Настоящая драка двух корифеев театра. И мой разгром худрука! О, мое больное сердце!». Вот оно, закулисье театра – сражения и драки за воплощение творческих идей. И видно, что директор умел решать не только финансовые и организационные вопросы, но и знал, как управлять сложнейшим и запутанным творческим процессом. Худруки и режиссеры без директора не справлялись.

А вот следующая запись в Дневнике вполне миролюбива. Директор пишет, что в театре было организовано богослужение немецкого священника Клауса (директор называет его «апостолом»). А потом Иван Иванович вместе со священнослужителем отправился к себе домой, чтобы осветить свой очаг. На улице стояла великолепная погода. «Осень оправдывает себя», – записал наш романтичный герой в своем блокнотике. От отметил также не без гордости, что Клаус ездит по всему миру, пропагандируя новую ветвь религии, а в Якутске отстроил новую церковь – Международную Христианскую Новоапостольскую церковь и нашел время посетить театр. Директор тогда очень надеялся на священника, потому что у него была больна сестра. «И Бог с нами! – пишет он. – В моем театре…В моем доме… В моей семье…С моей сестрой Лаурой».

На стыке ноября-декабря 1994 года в театре случился бум. А все потому, что Иван Иванович заставил актеров репетировать спектакль «Волшебная лампа Алладина» и «и все!!!». Именно так он записывает – с тремя восклицательными знаками. Но актеры требовали на ковер худрука и режиссера по фамилии Круглый, их не устраивала концепция спектакля. «Это начало или конец В. Круглого?» – в смятении чувств записывает Иван Иванович. Но не успевает эту тему философски развить и обдумать, дела, дела увлекают его, заставляют наводить срочный порядок в актерском хозяйстве.

На второй день, 3 декабря 1994 года, еще не отойдя от бунта в театре, наш уважаемый хроникер и фиксатор главных событий собственной жизни делает скорбную запись: «Ушел из жизни мой брат…Перешагнув меня…Надолго ли он оставил меня на земле? Лучше надолго!!! Надо поднять театр. Надо подрастить внука». Подобные записи повторяются несколько раз: в них – горькая тоска, что младший брат, Геннадий Иванович, главный инженер «Якутавтодора» и тоже великий труженик и патриот Якутии ушел раньше, и при этом мы видим острое желание Ивана Ивановича жить, потому что так много надо успеть сделать. «Хороню единственного брата…А я буду жить за себя и за него! Это его и мой мне приказ! И никаких гвоздей. А Генку очень, очень жаль». Тогда, конечно, Иван Иванович не мог предвидеть, что переживет любимого младшего брата на 21 год. Он точно просил прощения у брата за то, что выжил, искал оправдания этому явлению (младший уходит раньше старшего), но никаких вразумительных толкований и объяснений на сей счет не нашел и не записал. Скажем за него: это просто колесо Сансары – оно безжалостно и неразборчиво, оно само решает, кого «убрать» из мира живых, кого – оставить.

Вернемся к спектаклям 1994-1995 годов. 24 декабря 1994 года состоялась долгожданная премьера сказки «Волшебная лампа Алладина», того самого спектакля со скандальными репетициями. Читаем: «Начали каникулы с новой сказки «Лампа Алладина». Выступил перед детьми, тепло, по-дедовски! Дети пришли, полный театр. Так бы было на вечерние спектакли! А вчера было человек пятьдесят!». И приписка: «Вчера вечером был разговор с Президентом РС(Я), а днем – с Олегом Павловичем Табаковым о студии-табакерке в Якутске на постоянной основе». Забегая вперед, отмечу, что Школа-Студия МХАТ была открыта в Якутске, на базе Русского драмтеатра и успешно работала долгие годы, воспитывая молодую поросль лицедеев, работает и сейчас. Выпускные спектакли Школы-Студии МХАТ из Якутска даже становились лауреатами фестивалей дипломных спектаклей театральных школ России, к примеру, мистический триллер «За закрытыми дверями» Жана-Поля Сартра.