Владимир of Владимир - Шизоид

Мария вошла в кабинет генерала, когда он разговаривал по телефону. Секретарша положила на стол генерала, личные дела наших молодых сотрудниц и удалилась. Генерал разговаривая, указал посетительнице на стул:

– Хорошо я разберусь. И вам всего наилучшего, поклон супруге. – Генерал положил трубку телефона и открыл принесённое ему дело: – С золотой медалью окончили юридический, похвально, нам такие нужны.

– Это моя подруга, Серафима Александрова. А я Мария Некрасова.

– Какая же ты не-красава, ты очень даже красава и мундир тебе к лицу. – Добродушно пошутил генерал: – А где медалистка?

– Товарищ генерал, тут такое дело, мы заранее прибыли на встречу с вами и дожидались здесь в кафе, на углу. Там в кафе и пристал к нам этот наркоман. Естественно Серафима ему отказала, тем более у нас встреча. Этот мерзавец ударил её по лицу, некий мажор Арарат Ашотавич Есаян. Серафима получила телесные повреждения и порвала колготки. У меня и показания свидетелей имеются.

– Так это вы у нас значит следователями прикидываетесь, ещё не вступив должность. А вы знаете что ваши действия, были противозаконны? А вы знаете кто у этого Есаяна отец? Мне только что звонили из мэрии, просили разобраться.

– Товарищ генерал, я всё поняла.

– Всё? Ну и отлично, мы не должны отступать от закона ни на йоту. Тогда с понедельника приступайте работе. – Генерал поднялся из-за стола и направился к выходу: – Машину мне вызовите. – Сказал он секретарше.

– Товарищ генерал, а как же Александрова?

– Александрова дисциплине пусть поучится в Выборге, у нас там следователей не хватает.

– Она не может в Выборге. – Упавшим голосом сказала Мария: – Что же теперь делать? Симка мне этого не простит. Ну пять минут…

Пять минут спустя в приёмной генерала появилась Серафима. Секретарша в погонах майора, собиралась домой. Мария была в отчаянии:

– Вы поймите, её нельзя отправлять в Выборг, на ней брат инвалид. Ну послушайте, у нас была практика в Москве, нам обещали службу в Питере, а теперь что выходит?

– Знаете мои дорогие, к генералу нужно приходить вовремя. А теперь что же вы от меня хотите?

– Ну, нам же обещали. – Не сдавалась Мария.

– Обещали. Мало ли что обещали.

– Послушайте, товарищ майор. – Включилась в разговор Серафима: – Это какая-то ошибка. Я звонила и мне обещали, место в Петербурге. У меня брат попал в автомобильную катастрофу. Что бы сделать ему операцию, мне пришлось продать московскую квартиру, доставшуюся нам от родителей. Здесь мы живём у бабушки, я не могу бросить брата и отправиться в Выборг.

– Не могу. В наше время не спрашивали, могу, не могу. А теперь вишь какие следователи пошли, глаза прячут.

– Я не прячу.

– А коли не прячешь, сними очки.

У Серафимы задрожали губы и она сняла противосолнечные очки:

– Пожалуйста дайте мне лист бумаги, я напишу заявление об увольнении.

– Крупные черты лица секретарши смягчились и в ней проснулось женское сострадание, русской женщины:

– Ну и куда ты пойдёшь?

– Я экстерном сдала экзамены и получила диплом педагога. – Серафима еле, ели сдерживала обиду: – Пойду в школу, учить детей.

– Не пропадёшь значит. Кто это тебя детонька так?

– Какое это теперь имеет значение. – Колюче ответила Мария.

– А ты знаешь детонька, я тебе вот что скажу. Не знаю какая шлея попала под хвост генералу, а золотыми медалистками, закончивших юридический факультет, разбрасываться негоже, не по государственному. Поработай ка ты детонька на земле, опер уполномоченным. Я за тебя словечко замолвлю. У майора Звягинцева завал. Легендарный опер. Потопчешь землю, а там глядишь и в следственный переведёшься.

– Это же не законно. – Удивилась такому предложению Серафима.

– А я о чём. Тебя должны будут вернуть в следственный отдел.

– Я не знаю, неожиданно как-то.

– Чего ж тут неожиданно, спортом каким занимаешься?

– Первый юношеский разряд по плаванию, стометровку лучше всех бегала в школе.

– Ну вот и отлично, для оперативной работы стометровка это главное.

Главное было для Серафимы, что она осталась в городе. Когда Серафима на метро добиралась домой, с ней заговорил очень симпатичный парень, желая познакомится, но из-за жизненных обстоятельств, его пришлось сразу же отшить, причиной тому были распухшая щека и глаз окружённый синевой..

– Почему у меня всё не так? – Стала она плакаться бабушке с порога, скидывая пальто и обувь в коридоре: – Парень симпатичный хотел со мной познакомиться, а я его отбрила. Мне что теперь, старой девой оставшийся век коротать.