Татьяна Волхова - Северный мир. Млада

– Замуж дело хорошее. Тяжело женщине одной. Ты, я вижу, уже на выданье. Какое солнце тебе идёт? ― спросила собеседница.

– Семнадцатое, ― ответила я.

– Так засиделась уже. Твои ровесницы уже по первому ребёнку родили, а ты что? ― продолжала женщина.

– А я не хочу. И папеньке некогда было меня выдавать. В разъездах он, лишь недавно вернулся. Да как взъелся на матушку, что она меня до сих пор не сговорила. Сказал, что хоть и любит меня, но пересудов о засидевшейся дочке терпеть не будет. Первому посватавшемуся отдаст. А ко мне как раз Бартан свататься собрался, сам мне сообщил. А я лучше в омут, чем к нему, ― искренне, как перед ликом Богов, рассказывала я.

– А чем же он тебе не люб? ― уточнила колдунья.

– Не люб и всё. Не встретила я ещё суженого. Сердцем чую, ― ответила я.

Хозяйка пристально посмотрела на меня и сказала, что я могу спокойно идти домой. Сватовства не будет.

– Вы что-то сделаете? ― с надеждой спросила я.

– Зачем же? Ты уже сама всё сделала, ― завершила разговор женщина.

Я вышла из избушки в смятении. Пробираясь к ней через лес, я надеялась на какой-то обряд, колдовство, которое отвернёт Бартана от меня. А ничего не произошло.

«Какая же она ведьма? ― думала я. ― Обычная женщина. Только живёт одна да знает много. Ни котла у неё, ни змей с жабами. Вот и помочь не может. Что же подружки её так хвалили?» ― грустно текли мои мысли.

Подходя к своему дому, я почувствовала неладное.

Матушка уже ждала меня. Я вся затряслась. Она должна была весь день провести у нашей родственницы, помогая ей. Но почему-то вернулась раньше.

Только я зашла в дом, как она почувствовала, что я нарушила её волю. Я пыталась оправдаться, что была с подружками, потом гуляла вдоль речки одна.

– Не ври мне, я всю тебя вижу, ― сказала мама, смотря на меня пронизывающим взглядом.

– Я не вру, отпусти меня, пожалуйста, ― умоляла я, ведь она держала мои волосы намотанными на кулак.

– Отвечай, где была? ― спросила она и рванула мою косу на себя.

– У колдуньи, ― прошептала я, понимая, что без правды мне не вырваться.

Матушка резко ослабила хватку и смотрела как будто сквозь меня.

– Как ты посмела нарушить мой наказ? ― строго спросила она и в следующий момент уже тащила меня за волосы к столу.

Один удар резака ― и вся моя коса осталась у неё в руках, а на голове торчали в разные стороны обрезки волос, спадая на глаза и уши.

Я со слезами смотрела на мою девичью косу, оставшуюся в руках у матушки. Недаром у нас вся сила и краса считались в волосах. Без них я чувствовала себя чудищем. Выбежала из избы и спряталась ото всех в бане. Как я теперь покажусь в селении, ко мне же никто не подойдёт, ведь я остриженная. Ни одна девушка не станет со мной общаться, побоится накликать на себя беду.

Я так и уснула на жёсткой скамейке. А с утра меня нашёл отец, он пришёл сказать мне, чтобы я готовилась встретить сватов, но, увидев мои волосы, замахал руками.

– Что ты натворила? ― спросил отец.

– Это не я, ― робко ответила я.

– А кто? Мать бы никогда не отрубила тебе волосы, если бы не провинность, ― продолжил он.

– Я ходила к колдунье, ― глядя в землю, произнесла я.

– Понесла нелёгкая, ― сплюнул отец.

Потом развернулся и пошёл к дому.

Ко мне подбежал младший братик и начал смеяться. Потом его позвал отец и велел идти к будущим сватам, сказать, что я стала отверженной и приезжать не надо.

Так началась моя новая жизнь.

Даже домой меня теперь не пускали. Спала я в сарае, еду мне приносил брат, а вот работу давали самую тяжёлую и грязную. Я ведь теперь безволосая, бессильная, кто со мной считаться будет.

Во время работы во дворе я успевала подумать о своём грядущем. На моей памяти только одна девушка в нашем селении была острижена. Я ещё маленькая была, не знала её провинности. Но помнила, что волосы у неё плохо отрастали. Как будто с обрядом ушла из них вся сила. Люди её сторонились. Мальчишки вслед улюлюкали. А вскоре её на опушке леса нашли. Что она там делала ― неведомо. Лишь землёй тело закидали, и с тех пор это место стороной все обходят.

Неужели мне тоже суждена такая судьба?

Все бывшие подружки, забегая в мой двор по делам (матушка моя ― известная рукодельница), пугались меня, как огня. Я заметила, что они веточки мёртвого дерева в руках держат, как от злого духа, от меня защищаются.

Бартан к нам в дом пожаловал. Вроде к отцу пришёл, да меня всё глазами ищет. Я спряталась в сарае, чтобы ему на глаза не попадаться. Мне ведь даже нельзя голову ничем прикрыть. Позор мой должен быть на виду.