Вячеслав Лумельский: Жизнь и любовь (сборник)

– Васенька, если бы не ты, если бы.

Из её глаз потекли слёзы, она пыталась, что то сказать, но так и не смогла. Глубоко вздохнув и кулачком утерев слёзы позвала своего спасителя:

– Васенька, поди сюда хочу обнять и поцеловать тебя. Чево теперячи то ужо друг дружку сполна видели.

Василий, успокоив свою страсть медленно приближаясь к берегу.

– Дуняша сестричка не должно эдак то, я-то чево помог тебе да и только то, всякий так же бы. А чё видеть то конечно оно, не знаю я как сказать то однако позабыть ето надоть, так-то будя лучше. Ты иди сарафан то одевай да и я одежу надену. Пора, наши-то ждут.

Дорогой договорились о случившемся ни кому не говорить. С этих пор у каждого, что то, в душе изменилось. Агата заметила перемену в детях, от любящей матери ни чего не утаится. Как то мужчины ездили на ярмарку продать кое какие кованные изделия, закупить железа, да и другого товара. Домой то вернулись на пятые сутки уж за полночь. Умылись с дороги, да и легли спать. Полнолунье, ночь светлая, луна светит прямо в окно. Василий переоделся в ночную рубаху, глядь, а Дуняша раскинулась на кровати лежит на спине рубаха то задралась аж до пупка правая нога согнута и коленкой на стенку упирается. Оторопел, маленько парень, аккуратно прикрыл девушку простынёй. Лёг. Сон то не идёт. Со спины осторожно повернулся на левый бок, мысль сверлит: «Как успокоить этот мужской дар природы?» И только хотел перевернуться на живот, как Дуняша придвинулась к нему вплотную, как только член коснулся лобка девушки, сердце парня, заколотилось с такой силой, дышать стало трудно. Молодыми людьми овладела не преодолимая страсть, разум отключился. У Василия мелькнула мысль: «Нужно отвернуться!» Но в этот момент, нежная ручка Дуняши осторожно прижала его член к своей плоти в это же, мгновение оба испытали, в своих органах резкий огонь такой силы, что испугались. Немного успокоившись, заняли свои места и вскоре уснули. Утром Василий встал позже всех. Умылся колодезной водой. Агата крикнула в открытую дверь:

– Дуняша, подай Васятке на стол!

Пока та подавала, Василий сидя за столом не поднимал глаз. Дуняша вела себя, так как будто ни чего и не было.