Пьер Вагонский - Те ещё пасты. 2021

Френдзону я не рассматриваю как абсолютное зло, в условиях дефицита женского внимания этот суррогат любви вполне способен поддержать силы инцела и не дать ему сгинуть в пучине обиды и ненависти. Опять же, это общение с реальной живой женщиной. Главное тут – сохранять здоровое чувство собственного достоинства, которое не позволит себя использовать.

Это… искренний, доброжелательный интерес. Именно искренний и именно доброжелательный. Все люди на свете этого хотят, и подавляющему большинству его не хватает.

Искренний интерес к женщине. Не потребительский, ещё раз обращаю внимание. Абсолютно бескорыстный.

В каждой женщине для меня была тайна. Заметим, что даже будучи подкованным в теме МД, где женщин раскладывают на составляющие её животные инстинкты, я стараюсь видеть в ней высшее «я». В конце концов, у мужчин тоже есть инстинкты, именно они заставляют нас обращать внимание на молодых и сочных и игнорировать некрасивых и старых. Но эти инстинкты не отменяют высоких устремлений, совести и чести. Каждый человек – минивселенная. Это заточённый в животном теле бессмертный осколок божества, жаждущий освобождения.

Женщина заперта в своем душном мирке, подобно принцессе в замке.

Она ждет мужчину как освободителя, который запрёт её внутреннее животное в клетку и распахнет перед ней просторы мира, полного чудес и тайн. Который ворвётся в её затхлый мирок подобно яркому солнцу и свежему ветру.

И величайшая ошибка, которую сможет сделать мужчина – это предать свой порыв, предназначение и угасить пламя духа. Стать послушным придатком к инстинкту размножения, увязнуть в бытовых заботах и мрачных копошащихся мыслях, как в зыбучем песке.

Я не считаю судьбу лишь набором случайностей. В потоке событий вашей жизни есть смысл, и он вполне познаваем. Раньше, чем у меня произошла судьбоносная встреча, я чувствовал: я на правильном пути. Это ощущение складывалось из маленьких знаков, внутреннего предвкушения праздника и решимости.

Я дал обет воздержания. Полностью отказался от компьютерных игр. Удалил из жизни все сексуально провоцирующие образы. И я действовал.

Важный момент наряду с внутренним настроем – тактика маленьких действий. Кто-то пишет книги. Кто-то рисует, создаёт музыку. В моём случае упорство я проявил в другом. Кроме дома, где я жил с родителями, на участке стоял заброшенный гараж. Он давно превратился в склад хлама и мусора, и был настолько в запущенном состоянии, что мой брат обмолвился, что дешевле новый построить, чем этот вычистить.

Тем не менее, в течение года я на свои накопления, оставшиеся с лучших времён, и своими силами перекрыл крышу, оборудовал в нём мастерскую, тёплую жилую комнату и чистую кухню. Это был мой собственный угол, моя берлога. Стену мастерской украшал баннер с витражами на рыцарско-христианскую тему, стоял резной трон со скандинавскими орнаментами, на крестовинах висели доспехи и страйкбольная снаряга.

В тёплую спальню я притащил бабушкино кресло, где я вечерами читал классическую теософскую литературу начала 20 века. Пару раз в неделю я упражнялся в фехтовании с сыном и другом, в мастерской воплощал интересные идеи – короче, вёл жизнь скучающего аристократа. Работа за 14 тыс. рублей оставляла мне достаточно времени и не давала закиснуть от праздности. В душé‎ царил мир и покой. Я уже избавился от жгучего желания во что бы то ни стало найти женщину и лишь изредка раз в месяц выцеплял в тиндере какую-нибудь скучную тётку и ходил на скучное свидание.

И это ещё один важный момент – чтобы достигнуть цели, надо перестать страстно её желать. Отпустить желание. Но не прекращать идти. Финальным аккордом оборудования собственного угла стало появление широкой двуспальной кровати. И когда моя нынешняя женщина приехала ко мне, я не ждал гостей, но всё словно её дожидалось: на кухоньке шипел чайник, минихолодильник был полон еды, спальня сияла чистотой, даже постельное бельё стопочкой лежало на широкой кровати, на которую я ещё ни разу не ложился. (забегая вперёд – в эту кровать она меня и завалила в тот же вечер).

Уют и умиротворяющая аура места произвели на неё, всю жизнь прожившую в мегаполисе, неизгладимое впечатление. «Я ещё нигде не чувствовала себя так спокойно» сказала она тогда, сидя перед раскрытой дверью, где виднелись зелень сада и доносилось пение птиц.

Женщины как кошки: бессмысленно гоняться за ней, пытаясь поймать. Вам надо иметь то, что ей нужно – и она придёт к вам сама. Утром я сказал ей, где спрятан ключ, и что она может приезжать сюда, когда захочет. Она приезжала. А потом ей надоело ездить и она осталась насовсем. Живёт она и поныне. В бывшем гараже уже есть душ, стиралка, в печке весело потрескивают дрова, а её столик с уютным креслом, где она рисует и смотрит аниме, стоит возле той самой двуспальной кровати.