Татьяна Сергеева - Если…

Время летело незаметно. Едва войдя во вкус нашего общения, пришла пора прощаться. Передо мной стал выбор: проститься с потенциальным кандидатом в женихи или с лучшей подругой. Впервые за все свидание я подняла глаза на Вову и детально его изучила. Его никак нельзя было назвать привлекательным. Обычный парень, ничем, по сути, не выделяющийся из толпы. Чуть выше меня ростом, светловолосый, с довольно грубыми чертами лица, чрезмерно худощавый. Джинсы, на два размера больше нужного, которые еле держались благодаря ремню, затянутому настолько, что ткань до самих ягодиц по кругу сложилась гармошкой; мешковатая футболка; пыльные потрепанные кроссовки. Сразу было понятно, человек не обладает чувством стиля и вообще мало беспокоится о своем внешнем виде. Да и без того, он далек от мужского идеала красоты. Но что-то в нем было такое, что притягивало, как магнитом. Нечто необъяснимое, интригующее. И это нечто очень хотелось разгадать. Видимо, это и стало ключевым в моей дилемме. Я написала Юле на телефон, что сегодняшний вечер мы проведем по отдельности, – провожаем ее до двора и расходимся. Собственно говоря, как мы и договаривались ранее. Реакция подруги вызвала у меня недоумение и неприятное удивление. Она, резко сменив выражение лица на глубокую обиду, «приправленную» злостью, и не проронив ни слова, ускорила шаг до галопа и за считанные секунды скрылась за углом, так и не обернувшись на мой оклик. Я оторопела и не стала ее догонять. Растолковать такое поведение у меня получится только по истечению семи лет. Но это уже совершенно иная история…

Придя немного в себя и вспомнив, что я все-таки не одна, чтобы поскорей справиться с неловким чувством за произошедший инцидент перед малознакомым человеком, единственным верным выходом мне показалось просто посмеяться над ситуацией и тут же сменить тему, а тем самым отвлечь и юношу, и саму себя. Мы развернулись и пошли в противоположную сторону от «беглянки», с головой погрузившись в диалог. Наша первая встреча началась сначала.

Если верить моим же дневникам, Владимир не просто был мне симпатичен; может, конечно, это и не была любовь с первого взгляда, но дурманящая влюбленность – однозначно. В любом случае, как бы там ни было на самом деле, мою бдительность усыпили, и я, придя домой, четко уже знала, что дам шанс этим отношениям, если парень проявит инициативу. Так, поезд моей монотонной жизни на повороте сошел с рельс…

Через несколько дней начались экзамены. Всю ночь перед ними я не спала, очень нервничала. И не столь потому, что я учила билеты на скорую руку, – то есть в последние сутки по принципу вероятности, что мне выпадет вопрос из середины, с десятого по двадцатый из положенных, конечно, двадцати пяти, – но был еще один весомый повод – Юлия. С того момента, – я о казусе, произошедшем давеча между нами в присутствии Владимира, – мы с ней не виделись и не общались. А уже утром «столкновение» было неминуемо. Конечно же, я надеялась на лучшее. Мы сделаем вид, что ничего не произошло, и никогда не будем об этом вспоминать. Я по-прежнему искренне не понимала, почему она так себя повела, и как таковой своей вины не чувствовала. Я сделала глубокий вдох, медленно досчитала до трех и переступила порог школы.

Мои надежды тогда так и не оправдались. Юлия проигнорировала мой «привет». До последней секунды она оставалась холодной и неприступной; подруга отвернулась от меня; я стала ей чужой. Моему негодованию не было границ. Не скрою, душа болела, но брать эту крепость приступом я все-таки не посчитала нужным. Я нашла себе утешение в том, что наши пути все равно бы очень скоро разошлись; мы разъедимся кто куда получать высшее образование, а там и взрослая жизнь подоспеет: карьера, семья. Все само собой сошло бы на нет…

С Володей же дела обстояли совсем иначе. Вереница звонков, сообщений и встреч очень быстро вскружили нам головы; роман развивался семимильными шагами. Буквально за месяц отношения перешли на другой уровень: «расстояние» между нами заметно сократилось – мы стали родными. Мы гуляли держась за руки или в обнимку; сидя в парке на скамейках, я облокачивалась на него, иногда клала голову ему на плечо, а на четвертом свидании наши губы впервые слились в робком поцелуе. (Ух! Какой будоражащий момент! Помню, как по телу разливалось приятное тепло, дыхание перехватывало, по коже бегали мурашки; в его объятиях я дрожала, как осенний лист на ветру, который вот-вот оторвется от ветви и, закружившись в танце, поднимется ввысь, после, опираясь на мягкое легкое дуновение, опустится на землю…).