Дари Райт - Пятнистые души

По лицу Марселя было видно, что он вот-вот взорвется. Мужчина натягивал на себя свитер, а скулы его все время напрягались.

– Куда ты собрался? Опять к этим друзьям?

– Подальше от тебя! – заорал Марсель. – Если от меня никакой пользы, то и надобности во мне тоже никакой нет!

Мариам стояла прямиком у лица Наны и гладила ее щеки своими руками, ласково приговаривая при этом: «Успокойся, успокойся. Не кричи. А то и ударить может».

Левон стоял, ошарашенно наблюдая за всем происходящим. Вспоминая, с какой легкостью его рука прошла сквозь лоб этого мужчины, он не понимал, как мать может гладить ее по щекам. А больше его поразило то, что Нана как будто слышала ее. Она притихла. На глазах у нее заблестели слезы.

– Не надо, – тихо произнесла Нана, – не уходи.

Марсель прошел сквозь Левона в коридор, делая вид, что не слышит ее.

– Ну постой! Не уходи! – уже громче просила она. – Ну прости!

Марсель повернулся к ней и со злобной усмешкой сказал:

– Раз уж я такой бесполезный, так попробуй тогда прожить без меня!

Надев ботинки, он быстро схватил куртку. Марсель открыл дверь и быстро вышел. Нана дернулась от грохота захлопывающейся двери.

Она еще долго стояла в коридоре, молча смотрела на дверь, не зная, что ей делать дальше. Нана знала, что именно ей предстоит вытерпеть в ближайшую неделю. Женщина боялась сдвинуться с места. Это означало бы, что все опять началось сначала. Ей снова придется брать Эмиля с собой на работу, раздражая при этом свою начальницу. Если он все же заболеет, ей снова придется просить у соседки еды взаймы, так как никто не будет оплачивать то, что она ухаживает дома за сыном. И все оставшиеся деньги уйдут на лекарства. Соседка – женщина добрая, но сама очень бедная. Она живет одна, и ее пенсии едва хватает на коммунальные услуги. У Наны сердце разрывалось, когда ей приходилось идти к тете Ладе для того, чтобы просить у нее милостыню. Но помочь ей было больше некому.

Она снова одна. Марсель вернется не раньше чем через неделю, и ей как-то нужно прожить это время.

Нана вошла в детскую, устало упав в кресло. Женщина задумчиво и с тоской в глазах смотрела на сына. Все было бы легче, если бы она была одна. Если бы она тогда послушала Марселя, а не свой внутренний голос, Эмиля не было бы сейчас на свете, и ей не пришлось бы побираться. Нане часто приходили в голову подобные мысли. Она размышляла о том, какая была бы у нее жизнь, если бы она все-таки сделала аборт. Наверняка ей не пришлось бы так бедствовать, а Марсель давно нашел бы себе работу. Женщина часто думала и о том, что выйди замуж за богатого жениха, как хотела Мариам, ее жизнь сейчас была бы совсем другой. Свекровь рано или поздно умерла бы, муж обеспечивал бы ее и их детей всем, чем только можно, а она сама могла бы делать в свободное время почти все, что хотела. Но вот только ей нельзя было бы иметь своего мнения, и детей бы пришлось воспитывать так, как ей скажут, да и после того как дети вырастут и разъедутся, она останется все также в золотой клетке. Ей можно будет все, но в пределах своего дома, и то, если это не будет мешать заботе о муже. Нет, такая жизнь никогда бы не устроила ее. Эти мысли начинали пугать ее в тот момент, когда она вспоминала улыбчивое лицо сына. Нане часто хотелось побыть слабой, но обстоятельства всегда вынуждали оставаться сильной. Ответственность за Эмиля не давала ей расслабиться ни на секунду. Как и каждый раз, она в конце концов отметала все эти мысли и собирала оставшиеся силы в кулак.

Материнская забота и ласка появились на ее лице, когда сопение Эмиля пробудило ее от тягостных размышлений.

Эмилю было уже десять лет. Нана, как и раньше, оставляла его с Марселем. Только теперь Эмиль проводил почти все время на улице. Он самостоятельно уходил из дома, не оповещая Марселя об этом, а тот никогда и не интересовался, куда его сын уходит каждый день. Это безразличие было взаимным. Марсель попросту не хотел тратить свое время на кого-то, кроме себя, а Эмилю было комфортно от того, что он мог делать то, что хочет, не докладывая об этом мужчине, который называется его отцом. Мальчик никогда не знал, что такое отцовская любовь, поэтому и не понимал, какую роль играет этот человек в их семье. Он знал, что его мать работает для того, чтобы прокормить их. Она заботится о них, когда они болеют, покупает им какие-никакие подарки на дни рождения и другие праздники, оплачивает счета, готовит и убирает в квартире. А этот человек просто присутствовал в их жизни. Он и был, и в то же время не был. За себя Эмиль мог сказать только то, что его миссия была еще впереди. Он собирался вырасти и обеспечить свою маму всем тем, чего она была достойна. Мальчик мечтал купить ей дом, машину и сделать так, чтобы она никогда ни в чем больше не нуждалась. Но это было делом будущего. А сейчас его роль ограничивалась только тем, что он всём, чем мог, помогал маме по дому.