Мария Ксавьер - Девушка в огне

Дело в том, что у Энтони, папы Эби, были темные слегка вьющиеся волосы, и небольшие светло-карие глаза, которые выделялись на беловатой коже. Мэри думала, что их дочь внешне пойдет в отца, ведь свою внешность она не считала такой уж привлекательной. Глядя на себя в зеркало, женщина видела классическую американку, каких много: русые волосы, серыми глазами, ничего особенного. Почти все жители городка, особенно соседи, задавались вопросом, почему дочь Фордов так не похожа на своих родителей: большие глаза цвета изумруда сияли на круглом личике. Кожа была настолько белой и чистой, что казалась прозрачной, и ни единой венки! Длинные вьющиеся волосы цвета янтаря спускались с плеч маленькой Эби, отчего она напоминала маленькую прелестную куколку.

– Милая, ты не хочешь объяснить своей маме, что произошло в школе? – снимая с Эби курточку, сказала Мэри.

– Тереза смеялась над моими волосами, – Эби дотронулась своими пухлыми пальчиками до кончиков волос, и подняла глаза на маму. – Я не хотела делать ей больно, правда. Но мне было так обидно, мамочка. Прости. У меня теперь не будет друзей?

– Ну, что ты? Конечно будут! А знаешь что? Давай приготовим для нашего любимого папы вкусный ужин.

На личике девочки растянулась легкая улыбка, и она сомкнула свои ладони, будто сейчас раздадутся аплодисменты в честь отличной идеи.

– Где мои любимые девочки? – сказал Энтони, как только вошел в дом. Он повесил сумку на гвоздик в прихожей и направился на кухню. – Ммм! Как вкусно пахнет!

– Папочка! Папочка пришел!

– Здравствуй, Тони. Как дела на работе? – помешивая грибной соус, сказала Мэри.

– Все в порядке… на ручки? – Энтони подхватил дочь и посадил на шею. – Я стараюсь хорошо выполнять свою работу, и вроде начальство мной довольно.

– Я рада.

– А по твоему лицу так не скажешь. Что-то случилось?

– Расскажешь папе, Эби?

Спустившись с высоты папиных плеч, девочка села за обеденный стол в гостиной рядом с папой.

– Я не специально, – хныкала Эби.

– Я знаю, но надеюсь, ты понимаешь, что ты плохо поступила?

– Да.

– Директор посоветовал мне показать Эби психиатру, – сказала Мэри своему мужу после того, как они быстро уложили дочь спать на втором этаже их небольшого дома. – Что ты думаешь?

– Что я думаю, Мэри? Я думаю, что нам это не по карману, – Энтони сел на диван, склонив голову. – Доктор Филипс дорого берет, а я боюсь, что в этом месяце задержат зарплату.

– Но как? Снова? Ты же сказал, что начальник тобой доволен!

– Доволен он или нет, не имеет значения, когда клиентов в автомойке стало меньше.

– И когда ты собирался мне рассказать об этом? Ты так ловко притворяешься, что все хорошо.

– Не хотел говорить при ребенке.

Мэри села рядом и положила ладонь на плечо мужа.

– Возможно, все обойдется, дорогой. Не переживай насчет зарплаты, у меня еще остались сбережения, мы точно не останемся голодными.

– Нет, Мэри, – Энтони грубо прервал супругу, и ее улыбка на лице тут же исчезла. – Не трогай эти деньги, они останутся на колледж Эбигейл. Мы не можем сейчас трогать ни цента из этих денег. И мне плевать, что думают эти недоучки в местной школе. Этот директор – идиот, а моя дочь не сумасшедшая, чтобы водить ее к психиатру. Ясно?

– Но…

– Я устал, Мэри, разговор окончен.

Энтони встал и спустя несколько минут он уже был в ванной комнате, готовясь ко сну. Мэри не могла сказать ни слова против, ведь у нее не было ни единого полезного аргумента в пользу похода к врачу. Ей ничего не оставалось, как молчать.

В этот понедельник Мэри решила не просто отвести Эбигейл в школу, а проводить ее прямо до кабинета за руку.

– Веди себя хорошо, родная, – Мэри нежно поцеловала дочь в пухлую щеку и пошла в сторону выхода. Эби, слегка улыбнувшись, помахала маме рукой и зашла в класс.

Девочка осторожно прошла на свое место, стараясь никого не задеть, и не привлекать внимание. Она смотрела по сторонам и видела, как все дети шептались и смеялись над ней, не скрывая отвращения. Она всей кожей ощущала косые взгляды и изо всех сил пыталась не реагировать на обидчиков.

От звука стукнувшейся о ее парту учебника, Эби подпрыгнула на стуле, и ее взгляд устремился вверх.

– Что ты тут делаешь, чокнутая? Ты должна быть в психушке! – Эби растеряно смотрела на одноклассницу, ее рот приоткрылся, ком встал в горле, и она не могла говорить. Ее глаза расширились от ужаса, она не на шутку испугалась большой фигуры Милы, закрывающей солнечный свет. Она нависла над ней как грозовая туча, угрожающая пролиться дождем.