Марта Сортанова - Гелька – мой ангел

Но тема «Как обрушить доллар» или «Выход российской экономики из кризиса посредством продажи энергоресурсов за рубли» не нашла отклика и понимания на кафедре. Ответ декана был чётким и однозначным – выбрать тему из списка, что означало: «никакой самодеятельности, у вас пятерочная зачётка, и зачем вам портить диплом трояком на защите?» Гелька, трезво оценив свои силы на экономическом поприще, отложила мировой переворот года на два, решив для начала покрутиться в местных экономических кругах, присмотреться, как ведется бизнес внутри. А потом уж экономическую революцию мутить, понимая, что низы, то есть производители, больше «не хотят» … В середине диплома, когда эта болтовня порядком приелась, Геля снова открыла книгу Данте на новой главе «Чистилище».

Пашка Бондарь после звонка Ангелины воспрял духом. Он придумал историю, оправдывающую Гельку, понимая, что она не стала бы ему звонить, будь это не так, и напряженность последних дней наконец свалилась с его плеч. И сейчас он творил чудеса на льду. Статус Всеволода тоже изменился: из заклятого врага он переместился в группу «игроки команды – запасная скамейка», и их ранняя сыгранность стала давать отличные результаты. «Ничего личного – это всего лишь бизнес», – так думал Павел, работая в команде с Севкой Дружининым. Плотный игровой график не давал возможности вернуться в родной город, но Павел этого и не хотел. Если только в конце сезона. В конце мая. А пока он поддерживал воспоминания о Геле перепиской с Юлей Волковой, которая вываливала кучу информации в «Воцап», разбавляя рассказы фотками.

На одной из фоток Бондарь однажды увидел Гелю. Она стояла спиной и смотрела в окно, слегка наклонив голову, её высоко забранные волосы открывали любимую шею. Он не видел её лица, не видел глаз, но почему-то хотел думать, что она стоит у окна в ожидании его. Пашка установил фотку на обои телефона. На первом плане улыбалась Юлька Волкова, но Павел смотрел на образ у окна, с нежностью вспоминая зелень в глазах самой любимой девушки на земле. Каждый вечер он целовал её в шею и желал приятных снов. Отныне все победы посвящались только ей.

Неделю назад Гелька сдала койку в общежитии и теперь батрачила на сестру, проживая в её квартире. После защиты дипломной работы, ей оставалось получить только «корочки». Не красные, а синие как у всех. После чего она собиралась поехать к родителям: повидаться, отдохнуть и подумать о планах на будущее. Геля устала от нравоучений сестры, и дня получения диплома ждала как манны небесной.

Утром упаковав необходимые вещи в сумку, а остальные, сложив в большой китайский клетчатый баул, который сестра обещала привезти чуть позже и на машине, девушка отправилась в универ. До обеда погода стояла просто на загляденье – ясно, солнечно, жарко. Но как только девушка вышла на улицу, поднявшийся ветер быстро нагнал с севера тучи, которые, плотно затянув небо, спрятали за собой солнце. Воздух, словно в бане, стал горячим, липким, тяжёлым для дыхания. Парило. От асфальта жарило как от печки-буржуйки. Собиралась гроза. Не доехав до института одну остановку, Ангелина вышла. В автобусе духота, и девушка решила пройтись по улице и подумать, стоит ли вообще идти за дипломом.

– Может, лучше позже и одной? – думала Ангелина. – А то вдруг Юлька придет с Павлом, они же теперь друзья. Но как хочется увидеть его ещё раз… Пусть издали, пусть мельком… Нет, я пойду, мне надо заканчивать со своими иллюзиями… И принять взрослое взвешенное решение, – внушала себе девушка, убыстряя шаг. Капли пота, собравшись под волосами, тонкой струйкой устремились вдоль позвоночника. – Чёрт, какая жара. Скорее бы уже дождь.

Девушка завязала волосы в высокий хвост, обнажив при этом худенькую шею и хрупкие плечи. Глаза вспыхнули изумрудным блеском, оттеняя при этом платье цвета мяты. Гелька снова почувствовала себя хозяйкой Медной горы. Тряхнув плечами, она словно расправила за спиной два невидимых крыла и зашагала твердой походкой, с твердым намерением – увидеть сегодня Павла.

– Привет всем.

В комнату вошла Юлия Андреевна в сопровождении Павла. У Гельки вспыхнули щёки то ли от радости, то ли от ревности, и чтобы успокоиться, Ангелина вдохнула в себя глоток воздуха, но, не рассчитав объём лёгких, поперхнулась и закашлялась, привлекая к себе всеобщее внимание.

– О, Селиванова, привет, – произнесла Юлька, переводя взгляд на источник кашля. – Я не одна, помнишь хоккейного гения по имени Павел? Так он со мной, – ликовала Юлия Андреевна. Ангелина, унимая кашель, бухала в руку. Зелёные глаза наполнились слезами, она была похожа на ребёнка, которого обидели. Геля взглянула на Павла, и слеза предательски соскользнула с ресницы. «Но это же от кашля, а он что подумал?»