Смол.Ден - Дневник-мозаика. Рассказы

Аккуратная, тщательно подогнанная рама.

Выразительные линии без излишеств.

Пейзаж.

Зимние сумерки.

На краю темнеющего леса стоит дом. Все настолько реально, что порою, кажется, слышно, как скрипит снег.

В окне дома неяркий свет, из трубы вьется дымок – там явно кто-то живет.

Художник – хороший мастер…

И картина получилась хорошая.

Только вот, к сожалению, в доме том, что на картине, нет тепла…

Почему-то…

Осень…

Который год…

Мелкий, моросящий дождь…

Продрогшие фонари…

Сквозняки…

Любовь в это время года похожа на золотую.

А затем…

Затем будут белые хлопья снега и писем.

Белое ожидание изумрудной Весны…

Ну, а пока что…

Продрогшие фонари…

Дождь…

И волшебный аромат осени…

Дым апрельских костров.

Снежинки звезд искрятся на влажном асфальте неба дыханием Красоты и Любви.

Счастье?

Вот Оно! Бери. Вдыхай!

Стихия перерождения, с первыми лучами Солнца врывается в человеческую беготню с криками: «Смотри! Смотри!»

И уводит в страну, состоящую из синего неба, вдруг помолодевших деревьев и радости Жизни.

Подушка опять была мокрой.

– Что случилось, родная?

– Дорогой, она хочет разлучить нас. Я знаю. Это ее поступь: еле слышная, но такая тяжелая, что начинает раскачиваться люстра.

– Любимая, мы вместе. Не волнуйся. Ты ведь помнишь мы всегда вместе. Со дня нашей первой встречи…

– И до последнего вздоха, – продолжила она, – Какое это счастье – быть твоей женой! Жаль, что так недолго…

– Ерунда, пустяковая простуда! – сказал он, – Пара дней и пойдем гулять. Сегодня у нас праздник, придут дети. Не раскисай.

– Какая долгая жизнь и такое короткое счастье…

Их нашла дочь.

Шестьдесят лет брака – ничтожно мало, для двоих.

– Ты что делаешь?! Смотри куда сковородку ставишь!

Жена приподняла сковороду с омлетом и посмотрела на стол.

– А что такого? Металлический корпус, ударопрочное стекло – нормально.

– Как ты можешь так обращаться с дорогой вещью!

И в чём ценность этого кирпича?

– Это не кирпич! Я собрался его починить.

– Дорогой мой, это кирпич всемирной, виртуальной, вавилонской башни. А ты ее каменщик. Но вот что хочу тебе сказать – поищи другую специальность. Моя, всю семью, может, и не прокормить, – сказала она и вернула сковородку на планшет.

– Ну почему так долго? – она сердито надула губки, – Сколько можно ждать? Я вся

измучилась!

– Дорогая, потерпи немного. Вот сейчас доберёмся домой и там…

– Ты – злой, заставляешь девушку страдать! Я столько ждала!

– Уже скоро! Ведь тебе нравится долго, ярко, со слезами умиления и восторга. Чтобы никто не отвлекал. Ты же помнишь, что случилось в прошлый раз?

– Да-да… Пакет с подарками остался в автобусе. Ну хорошо – буду паинькой, потерплю.

Она вбежала в квартиру и сев на тумбу в прихожей, сгорая от нетерпения, распахнула только что купленную книгу.

На краю огромного лесопарка, на склоне холма, окруженный невысокой каменной оградой с двустворчатыми деревянными воротами, стоит крытый черепицей дом.

На фоне засыпанных снегом темных елок и высоких сосен особняк в стиле времен королевы Виктории больше походил на пряничный домик из сказки.

Бывшая барская усадьба, сперва разграбленная, потом восстановленная для дворца пионеров, повторно брошенная и разграбленная. Недавно ее восстановили теперь здесь расположился краеведческий музей галерея и кафетерий для гуляющей публики.

Мне нравится гулять по нему в одиночестве, благо это входит в мои обязанности.

День, ночь, с ночи, выходной – режим техника-смотрителя этого объекта культурного наследия. Вот уже третий год. И каждый год я жду это время – время снега. Для меня снег это машина времени, гулкая и хрупкая тишина памяти.

Восемнадцать лет. Первые студенческие каникулы. Поездка в деревню к бабушке на новогодние праздники.

– Ты уже совсем взрослый – отцовский тулуп впору, – заботливо кутает она меня в старую, колючую овчину.

Тяжко ей одной – сугробы намело по самые окошки.

Работа спорится. Тулуп тяжелый, жаркий, а снег легкий, пушистый. Вот уже и калитка, и ворота освобождены. В свете уличного фонаря искрятся снежинки.

Вдруг, через дорогу, тяжело отворилась калитка и хрупкая девочка в штопаном ватнике пыхтя начинает откапывать едва приметную стежку.