Дара Преображенская - Послание. Часть 1

…Ты будешь видеть всё в истинном свете….Ты узнаешь «своих» и «чужих».

…«Своих» и «чужих»…. «чужих»….

Припоминаю «ангелов» и холодные неприятные прикосновения «чужого». Кто этот «чужой»? А если меня решили захватить инопланетяне?

Но сквозь этот стеклянный шар я смотрела на прохожих. Ведь все они – земные люди, живущие своей жизнью, имеющие свои чаянья, желанья. Встающие с неохотой по утрам и с неудовольствием спешащие на работу за очередной порцией денег, воплощающихся в материальные блага.

…Оранжевый снег…. Пурпурное небо… Разве бывает снег оранжевым, а небо пурпурным?

Не веря глазам, я наспех набрасываю на себя куртку, шарф, одеваю сапоги и бегу на улицу. С треском распахивается дверь подъезда. Я выхожу из черноты дома и несмело наблюдаю за падающими снежинками. Всё привычное. И снег, и дома с горящими окнами, и прохожие, что-то бурчащие себе под нос, проклиная зиму с её холодами.

Мир застыл в предновогоднем предвкушении. Должно быть, у кого-то уже давно в квартирах наряжены искусственные ёлки, мерцает в бликах мишура и игрушки.

Кто-то планирует, как встретит Новый год, кого поздравит на словах, а кому купит подарки.

Будет море фейерверков, мандарин и оливье, будет море бесплодных пожеланий, которые почти никогда не сбываются, и неизвестно, сбудутся ли. А я стою здесь возле открытой двери подъезда. Всё это бред.

Никаких инопланетян нет, никакое ФСБ за мной не следит, нет ни ангелов, ни «чужих». Просто я очень сильно устала. Просто нужно обратиться к хорошему психотерапевту, провести курс лечения, изменить свою жизнь. Начать всё с начала. Ведь никогда не поздно начинать сначала. В конце концов, судьба человека в его собственных руках. Нужно освободиться от груза прошлого. Алекс, Алекс, если бы ты только знал, как мне тебя не хватает! Каждый день жду твоего звонка, но день проходит, за ним второй, третий, четвёртый. Так проходит жизнь, и мы не замечаем этой суеты.

Мои ступни достаточно твёрдо стоят на земле. Странно, совсем недавно они также стояли на окне девятого этажа многоэтажной высотки. Мне казалось даже, что я прыгнула вниз быстро и стремительно.

Что обычно испытывает самоубийца, летящий вниз с девятого этажа? Наверное, я уже прошла этот этап. Самоубийца – слабый человек? А может, накладывая на себя руки, он проявляет своё малодушие? Встряхиваю головой. Лучше вообще не думать об этом. Надо срочно позвонить Алексу и сказать, как он мне нужен.

«Мне без тебя плохо, – очевидно, скажу я.

Очень плохо. Одиноко. Страшно.

Дома в тёплой уютной обстановке, несмотря на поздний час, включаю газ, ставлю сковороду с антипригарным дном. Слушаю, как шкворчит белеющая постепенно глазунья. Маленькая кухня наполняется тотчас притягательными ароматами. В порыве набираю знакомый номер Алекса. В трубке верещит женский голос:

– Алло.

Это – его новая пассия. У меня нет сил говорить, и я нажимаю на «сброс». Нет сил говорить. И слава богу, что я нарвалась не на Алекса, иначе я бы просто разрыдалась. А стоит ли он моих слёз?

Нет, не стоит. Алекс не должен знать, что мне плохо без него. Мужчины не любят слабых женщин. Это только так говоится, что женщина должна обладать слабостями. На самом деле весь мир стоит на женских плечах.

Моё внимание привлекает хрустальный шар. В голове строятся версии возможного появления этого уникального «инструмента» современных колдуний. Ирка любит подобные штучки, и, возможно, она забыла его здесь. Или просто хотела меня разыграть.

Нет-нет, наверное, Алекс когда-то сделал мне подарок. Ведь он просто обожает что-то дарить. Но зачем Ирке оставлять в моей кваритире то, что ей дорого, а Алексу покупать такой нелепый подарок?

Сквозь шар смотрю на свою руку, пальцы. Рука, как рука, и ничего в ней особенного нет. А вот фотография Алекса с тётей Клавой. Это я их снимала в прошлом году. Фото, как фото, и тоже нет ничего особенного. Конечно же, со временем найдётся объяснение появления Шара. Я знаю это. Я знаю, что чудес не бывает.

Слышится музыкальный писк мобильника. Слишком много событий за один вечер.

– Алло.

– Мари, это – Макс.

Не замечаю, как мои губы кривятся от недовольства. В любом виде слово «Макс» вызывает во мне раздражение. Что ему нужно?

– Слушаю.

– Знаешь, Мари, ты оказалась права.

– Что ты имеешь в виду? Говори быстрее, не томи.

– Я к тебе полчаса назад раз сто звонил. Где ты была?

– Не важно. Говори, наконец, что случилось?

– Аверина попала в больницу.