Дара Преображенская - Ангел с поднебесья

– Но ведь это – игра.

– Я больше не хочу играть.

Какое-то время мы стояли в полной тишине, затем совсем неожиданно для меня я почувствовала на своей щеке лёгкий поцелуй.

– Ты очень красиво пела, у тебя божественный голос. Дедушке очень понравилось.

Где-то вдалеке послышался колокольный звон «Боже, царя храни», затем дальше перекатами на соседних звонницах заиграли колокола.

– Колокола, – прошептал Иван.

– Здорово.

– У нас часто поют колокола.

Я была смущена, потому что он стоял рядом со мною, я даже слышала его частое дыхание. Никогда ещё ни один мальчик не проявлял ко мне такого внимания.

– Тебе хорошо в этом доме?

– Не очень, – тихо произнёс Иван, – Каждый день сюда приходят нудные гувернантки и заставляют зубрить ноты, а потом, когда я играю на рояле, меня бьют по рукам. Бывает слишком больно, но я терплю.

– Я была бы счастлива, если бы кто-нибудь научил меня нотам.

– Отец хочет, чтобы в будущем я стал известным композитором. Когда мне исполнится четырнадцать, он отдаст меня в обучение какому-то французу, сочиняющему сонеты, и я уеду отсюда на пять лет.

– Ты будешь жить во Франции? – спросила я.

– Да.

Он взял мою руку и с детской наивностью притянул к себе.

– Пожалуйста, не уходи отсюда. Я буду часто сюда приходить, ты будешь петь, а я придумывать мелодии и исполнять их на старом дедушкином рояле.

– Я не могу остаться.

Иван сильно сжал мою ладонь, словно всё, что я скажу дальше, являлось предельно ясным для него.

На звоннице раскатистым эхо во второй раз прозвучало: «Боже, царя храни». Кто-то на первом этаже громко крикнул:

– Смотрите, там за Соборной Площадью – фейерверк!

Иван подбежал к окну, где отсветами полыхали огненные разноцветные блики фейерверка. Должно быть, они были очень красочными, потому что Иван восхищённо воскликнул:

– Жаль, что ты не видишь всего этого.

– Но ты можешь рассказать мне.

– Ты никогда не видела фейерверк?

– Нет.

– Он напоминает то, как в гости приходит сказочная фея со сверкающими огоньками всевозможных цветовых гамм. Они исчезают и вновь появляются, вновь исчезают и так до бесконечности.

– Неужели это действительно так красиво? – удивилась я, смутно пытаясь представить себе всё, о чём говорил Иван. В моей голове чудесное представление, как карусель завертелось ярким безудержным вихрем.

В тот момент я больше всего на свете желала, чтобы слова юного князя Давыдовского сделались явью.

Иван потащил меня к выходу:

– Идём скорее! Сейчас внизу будут раздавать мороженное с фруктовыми начинками, а затем устроят бал, и целый вечер будут звучать вальсы Штрауса.

– Нет, нет, твоей матушке не понравится, если я окажусь среди гостей, – я сделала шаг назад.

– Тогда я отведу тебя в зал с зеркалами, где стоит рояль и обязательно принесу тебе персикового мороженного в изящной хрустальной вазочке.

Я ела сладкое мороженное, а он играл на рояле. Нежная мелодия напоминала струящиеся с неба звёзды, которые падают словно золотой горох.

– Пой, – вдруг сказал Иван, оторвав пальцы от клавиш, – Я хочу, чтобы ты спела.

– Но я совсем не знаю, что мне петь, я никогда ещё не пела под музыку.

– Когда-нибудь придётся начинать.

Снизу раздавались хлопки, крики детворы, среди всего этого шума в дверь зала с зеркалами кто-то легонько постучал. Вошла незнакомая мне горничная. Иван обернулся, не сходя со своего места.

– Извините, старый князь очень ждёт Вас у себя в комнате. Он хочет, чтобы Вы пели ему, пока в доме суматоха, и никто не заметит, что он уже проснулся.

Слова, сказанные горничной, были обращены ко мне.

– Он плохо себя чувствует?

– Боюсь, его состояние с каждым днём ухудшается, но сегодня князь необыкновенно горд, что судьба дала ему возможность испытать новую радость.

– Я тоже пойду с тобой, – произнёс Иван, встал из-за рояля и осторожно на цыпочках, чтобы ни одна живая душа не могла услышать нас, повёл меня в спальню к своему дедушке. Горничная шла чуть впереди, освещая нам дорогу со свечою.

Князь Давыдовский нежно потрепал меня по волосам своей слабой рукой.

– Быть может, всего несколько дней осталось прожить мне в этом полной жестокости мире. Быть может, эти несколько дней будут полны страхов и стенаний, ведь здесь все хотят моей скорейшей кончины, им нужны мои деньги, моё наследство, но не я, не душевные переживания, переполнившие меня. Так или иначе я уйду, ведь человек не вечен. Однажды настаёт срок для каждого, и этот срок, эти последние дни обычно бывают полны серьёзных испытаний и разочарований. На человека обрушивается груда его прошлых неправильных поступков, ошибок, грехов. Он понимает, что уже имел возможность столкнуться с предательством, ибо когда-то сам предавал, много раз отказывался от своих принципов, идя на сделку с собственной совестью. Не дай Бог осознать всё это в один момент и никогда не простить себя. Что ты думаешь об этом, девочка, похожая на фею?